Митрополит Владимир: «Найти тихую гавань спасения»

28 декабря 2018 года главой Приморской митрополии назначен митрополит Владимир (Самохин). Молодой, но перспективный архиерей ранее управлял Хабаровской епархией. Сейчас владыка знакомится со своей паствой и вникает в дела каждого прихода, но в плотном графике работы смог найти «окно», чтобы ответить на вопросы «Приморской газеты».  

— Ваша биография, если ее сравнивать с мирской — пример успешного человека, достигшего высоких постов в достаточно короткий срок: от первой степени клирика в 2000-м до митрополита Хабаровского и Приамурского в 2016 году. Можно ли рассматривать ваше нынешнее назначение как очередное повышение?
— Успешность — это не тот критерий, которым измеряется жизнь христианина. Поэтому говорить о карьере, карьерном росте в том значении, какое вкладывают в данные понятия светские люди, едва ли уместно для человека церкви. Но вот интересно посмотреть на этимологию слова. Ведь что такое «карьера»? Это бег, жизненный путь. В этом смысле, конечно, каждый человек делает свою карьеру. Но для христианина целью этого пути является вовсе не социальный успех, не стяжание богатства или достижение власти. Восхождение к богу — вот наша карьера.
Что же касается земных трудов, для человека церкви центральным понятие — послушание. Именно так я и воспринимаю свое служение — как ответственное послушание, нести которое мне доверило Священноначалие (церковная власть — ред.). В церкви не бывает послушаний неважных или незначительных: у всех трудов одна цель — служение богу и людям. Если Святейший Патриарх и Священный Синод решили, что мои способности, знания и опыт будут востребованы в таком стратегически значимом регионе нашей страны, как Дальний Восток, то я с радостью готов исполнить это благословение и мне остается сказать лишь одно: «Слава Богу за все!».

Сознавая огромную ответственность перед церковью, со своей стороны буду стремиться оправдать высокое доверие, оказанное мне Священноначалием, и достойно исполнить все то, чего ждет от меня господь.

— Ваш переезд связан с переносом столицы во Владивосток?
— Не думаю, что стоит искать здесь какую-то взаимосвязь. Но для меня глубоко символично и знаково, что мое архипастырское служение проходит в столице Дальнего Востока. Вижу в этом особый промысл божий.

Владыка Вениамин: «Мы молимся о властях»

— Почему после школы не пошли в Рязанское десантное училище? Во-первых, они ведь тоже близко к небесам несут службу. Во-вторых, у вас прекрасные данные (рост епископа — около двух метров — ред.)
— Благородное и очень важное воинское служение. Знаете, вспомнились замечательные слова из песни Владимира Высоцкого про Евпаторийский десант: «Мне хочется верить, что грубая наша работа вам дарит возможность видеть восход». Десантники защищают рубежи Родины, прикрывая их с неба, оберегают мирное небо над нашей страной, а мы, священнослужители, помогаем людям к небу прикоснуться.

Еще учась в общеобразовательной школе, я почувствовал призвание быть в церкви, служить Богу, решил, что непременно буду стараться поступить в Рязанское духовное училище. К тому времени я уже не один год посещал храм, учился церковному пению и чтению, общался со священнослужителями, участвовал в таинствах церкви. Передо мной не стояло проблемы выбора жизненного пути, с которой часто сталкиваются молодые люди в этом возрасте. Подросткам нередко сложно определиться, кем они хотят быть, каким видят свое будущее. Но для меня ответы на эти вопросы были ясны уже в юности. Я не мыслил своей жизни без церкви.

Этому выбору немало способствовало время, которое сейчас называют «лихими 90-ми». Несмотря на тяжелые социально-экономические условия, в которых оказалась наша страна, это был период небывалого духовного подъема, активного возрождения церковной жизни, горячего интереса к вере и православной культуре. Сейчас, к сожалению, такого уже нет. Многие из моих сверстников, с кем мы вместе несли послушание в храме, пошли в дальнейшем по духовной стезе, поступили в семинарии и духовные академии, стали священнослужителями. Кто-то трудится сейчас в Рязанской митрополии, кто-то — на Урале и Дальнем Востоке. Некоторые совершают служение в Москве, помогают Святейшему Патриарху.

Скульптуру Николая Чудотворца установят в Находке

— Что стало отправной точкой в вашем служении Богу?
— «Не вы меня избрали, а я вас избрал», — говорит Христос в Евангелии. В священническом призвании, избрании, несомненно, присутствует некий мистический элемент, некое духовное прозрение. Это очень личный момент. Каждый по-разному переживает его. Но без этого призвания свыше невозможно служить богу. Иначе человек не может справиться со всеми трудностями и испытаниями, «выгорает» рано или поздно и даже совсем уходит из церкви — это жизненная трагедия.

Что касается меня, то на меня большое влияние оказал пример жизни моих прабабушек. Они были людьми глубоко верующими, ходили в храм, единственный действующий в то время в городе, читали Псалтирь, постились. В период школьных каникул они брали и меня с собой, чтобы я мог исповедаться и причаститься. Крещен я был еще в детстве, и таинство крещения надо мной совершал тот же священник, который в свое время венчал моих родителей.

— Но ведь тогда контроль советского государства был таким, что люди, которые приступали к таинству крещения и таинству венчания могли быть «взяты на карандаш»?
— Именно поэтому нередко церковные таинства и обряды проводились в доме священника. В советские годы было большой проблемой приобрести молитвослов, поэтому, когда я гостил на каникулах у бабушки и дедушки, мне давали от руки переписать тексты молитв. Несмотря на то, что за веру можно было подвергнуться преследованиям, мои прабабушки и бабушки сохраняли верность богу и ненавязчиво стремились взрастить этот росток веры и во мне, за что я им глубоко благодарен.

Выставку «Христианин в стране самураев» открыли в Приморье

— Каким был ваш первый храм?
— Недалеко от дома, где я жил с родителями, стали восстанавливать храм Сретения Господня, который долгое время был в поругании. В советские годы в нем размещались склады, поэтому через центральный вход были проложены рельсы. Храм был довольно большой: три придела и колокольня. Долгое время он был местом для неформальных встреч подростков, и я тоже там бывал неоднократно, с интересом рассматривал сохранившиеся настенные росписи. Наиболее смелые и отчаянные ребята взбирались на колокольню и ходили по крыше. В начале 1990-х инициативная группа верующих заявила о своей готовности заниматься восстановлением этого брошенного храма. Они стали приглашать молодежь и взрослых людей на так называемые «субботники». Нужно было очистить территорию от мусора и вывезти грунт, все, что там скопилось за десятилетия запустения. Вместе с друзьями я тоже стал помогать. Помню, как я был увлечен планами восстановления этого храма.

Активные прихожане рассказывали о Боге и церкви, давали почитать духовную литературу, организовывали беседы со священниками. В результате общими усилиями мы оборудовали одну комнату в этом пока еще пустующем храме без окон и дверей, повесили иконы и зажгли лампады. С этих трудов и начался мой осознанный путь в православной церкви.

— По окончании училища вы поступили сразу на 3-й курс Калужской духовной семинарии. За какие заслуги?
— При поступлении учитывалась успеваемость в духовном училище. Многие мои однокурсники поступили сразу на 2-й или 3-й курс. Перед этим было достаточно подробное собеседование с ректором. Тогда ректором семинарии являлся архиепископ Климент (ныне — митрополит Калужский и Боровский). Он и принимал решение, кого на какой курс зачислить. Мне посчастливилось поступить сразу на 3-й курс. Учеба была необычайно интересной. До сих пор с самыми теплыми чувствами вспоминаю то время: все с воодушевлением ждали, когда смогут начать реальное церковное служение, никого не смущало тогда, что большинство приходов возвращали церкви в разрушенном состоянии, многие из них располагались в сельской местности.

— Интересная у вас тема диплома: «Общество Иисуса (иезуиты). Контрреформационный аспект деятельности». Можете пояснить, что скрывается за понятием «контрреформация»?
— Иезуиты, или Общество Иисуса — это христианское братство внутри католической церкви, которое возникло в середине XVI века как реакция на происходившие тогда общественные процессы. В то время под влиянием деятельности Мартина Лютера и других протестантских проповедников наблюдался массовый отток верующих из католической церкви. Реформация как общественно-политическое и религиозное движение стала серьезным вызовом для церкви, которая переживала глубокий кризис. Собственно говоря, ответная реакция на движение Реформации и получила название «Контрреформация», то есть буквально «против Реформации». Деятельность Ордена иезуитов была направлена на сохранение духовных традиций, защиту католической веры, развитие церковной миссии, просвещение и воспитание людей. Большой акцент был сделан именно на развитие образования. Даже сегодня видны плоды деятельности братства. Не секрет, что ряд университетов в Европе и даже Америке обязан своим возникновением Ордену иезуитов. Члены Общества Иисуса пытались найти новые действенные средства христианского свидетельства, говоря на языке, понятном современному миру. Меня очень заинтересовал этот опыт взаимодействия церкви и общества в условиях кризиса нравственных ценностей. Думаю, что его изучение может быть полезно и сегодня.

Министерство обороны построит главный храм вооруженных сил

— Принять монашеский постриг — это серьезный шаг. Как вы на него решились?
— Бывает так, что сами жизненные обстоятельства подводят человека к решению о монашеском постриге. В какой-то момент человек ясно понимает, что это и есть его путь. Перед принятием монашеского пострига у меня состоялся откровенный и очень важный для меня разговор с владыкой Павлом (Пономаревым). Тогда он возглавлял Рязанскую епархию, а ныне является митрополитом Минским и Заславским, Патриаршим Экзархом всея Беларуси. После разговора с ним я и принял окончательное решение о монашестве. 23 июля 2011 года владыка совершил мой постриг. Промыслом Божиим я был наречен в честь святого равноапостольного крестителя Руси великого князя Владимира. После этого я был назначен исполняющим обязанности наместника Рязанского Спасо-Преображенского мужского монастыря, расположенного на территории Рязанского кремля. С тех пор стараюсь совершать многотрудное монашеское делание и нести этот крест по мере своих сил.

— Та церковь, которую вы восстанавливали подростком, что с ней стало?
— Сейчас это кафедральный собор новообразованной Скопинской епархии. Святейший Патриарх благословил быть этому храму кафедральным собором.

Сегодня реставрационные работы в храме все еще продолжаются, но уже в январе этого года на Рождество Христово впервые прошло богослужение в центральном алтаре. Храм признан памятником архитектуры федерального значения.

— Избрание епископом в 2011 году, наверное, произвело на вас сильное впечатление? Какие вы при этом испытывали чувства?
— Архиерейской хиротонии (посвящение в епископы — ред.) предшествует избрание и чин наречения. Сложно описать все словами, но едва ли какие-то чувства могут сравниться с теми, что я испытал в то время. Сначала с кандидатом в епископы встречается управляющий делами Московской Патриархии, затем Святейший Патриарх. После этого тебя приглашают на заседание Священного синода, где кандидату задают различные вопросы. Далее следуют часы напряженного ожидания оглашения решения, прошел человек избрание или его кандидатура отклонена. Затем Святейший Патриарх совершает чин наречения во епископа, и ставленник должен сказать особое слово. Тогда же назначается и дата хиротонии. Все это время пребываешь в состоянии некоего священного трепета от осознания важности предстоящего события.

Моя епископская хиротония состоялась в Кафедральном Соборном Храме Христа Спасителя 2 декабря, в день памяти святителя Филарета, митрополита Московского, выдающего церковного иерарха XIX века. Я благодарен святейшему патриарху Кириллу за то, что именно в главном кафедральном соборе Русской Церкви, у мощей святителя Филарета, состоялась моя архиерейская хиротония. Для меня это имеет совершенно особое значение. После Божественной литургии Патриарх обращает к новорукоположенному архипастырю напутственное слово, что надлежит делать на месте служения, и вручает епископский жезл — символ архиерейской власти. Затем я прошел по рядам молящихся и благословил всех желающих. В те минуты меня переполняли особые чувства, волнительные и очень трепетные. Я видел своих знакомых священников, родных и близких. Все они протягивают к тебе руки, чтобы получить благословение.

И потом начинаешь готовиться к встрече со своей новой паствой и духовенством епархии. Думаешь о том, как будешь налаживать церковную жизнь в регионе. Это особый период в жизни любого архиерея. С одной стороны, благодаря благодати божьей ты словно на крыльях летаешь и, несмотря на обилие дел и забот, совсем не устаешь. С другой стороны, это огромная ответственность, а у тебя еще так мало опыта, поэтому требуется внимательность и рассудительность, чтобы достойно исполнить то послушание, которое тебе церковь доверила. Очень тонкая грань: окрыленность с одной стороны и осознание тяжелого бремени ответственности — с другой.

— Практически всю жизнь, до переезда в Хабаровск, вы прожили на западе. Насколько Дальний Восток отличается от других регионов?
— Думаю, что делить Россию на запад и восток, равно как на север и юг, противопоставляя их друг другу, было бы принципиально неверно. Это ведь только географические понятия. Конечно, в каждом регионе есть свои особенности: климатические, социально-экономические, культурные. У нас действительно огромная страна. Летишь почти 9 часов, выходишь из самолета — и слышишь русскую речь. Удивительно, как будто никуда и не уезжал.   

Что же касается церковной жизни, то в разных регионах нашей страны она действительно может довольно заметно отличаться. Связано это с тем, что где-то каток государственного атеизма прошелся сильнее, где-то — чуть мягче. До 1917 года духовная жизнь на Дальнем Востоке развивалась во многом благодаря трудам такого выдающегося подвижника-миссионера, как святитель Иннокентий (Вениаминов). Но усилий одного даже такого великого человека было недостаточно, чтобы вера укоренилась в жизни народа, который только недавно освоил такие огромные пространства. Нужна была дальнейшая просветительская работа и время. Но тут случилась революция. С приходом советской власти все зачатки духовной жизни на Дальнем Востоке были практически полностью уничтожены, даже то немногое, что удалось сделать просветителям и миссионерам. Только представьте себе: восточнее Иркутска был только один храм — во Владивостоке. Позже появился храм в Хабаровске, а потом в Якутске — и это на десятки тысяч квадратных километров! Сахалин же вообще оставался долгое время территорией безбожия, на которой не было ни одного храма и ни одного священника. У людей просто не было возможности посетить церковь, ведь для этого нужно было преодолеть сотни километров.

В центральных регионах с этим было полегче в советские годы: культурно-историческое наследие было все-таки несоразмеримо большим и, несмотря на гонения на церковь, оставалось немало действующих храмов. В этом смысле религиозная жизнь на Дальнем Востоке замерла на многие десятилетия, церковную жизнь здесь власти стремились уничтожить под корень.

В результате люди утратили связь с православной духовной традицией, забыли о боге. В редких семьях сохраняли веру. Можно сказать, что церковь начала свою деятельность на Дальнем Востоке практически с чистого листа. У многих людей за минувшие годы советского атеизма сложились превратные представления о православии, о жизни церкви, о христианской культуре, о духовной жизни. Священникам приходится терпеливо разъяснять основы веры, и проповедь эта с божией помощью постепенно приносит свои плоды. В настоящее время в Приморском крае действуют пять монастырей — два мужских и три женских, созданы десятки православных приходов. Несмотря на все трудности прошлого, сегодня мы наблюдаем духовное возрождение. Церковь уцелела в сложнейшее время гонений, и сегодня она все с тем же дерзновением и мужеством несет миру благую весть — весть о Христе, совершая свое спасительное служение.

Символ сплочения народа: во Владивостоке может появиться 68-метровая статуя Иисуса Христа

— Когда будет достроен храм на центральной площади Владивостока?
— Спасо-Преображенский храм — будущий кафедральный собор Владивостокской епархии — строится достаточно динамично. Уже установлены купола и кресты, сейчас ведется кирпичная кладка ниже центрального барабана, устанавливается кровля. Но само здание очень большое, поэтому и объемы работ серьезные. Снаружи храм кажется более компактным, чем изнутри. Но когда заходишь внутрь, видишь устремленные ввысь колонны, поддерживающие свод, только тогда понимаешь, насколько храм на самом деле величественный. Конечно, хотелось бы закончить строительство побыстрее, чтобы началась в нем полноценная богослужебная жизнь. Мы приглашаем всех неравнодушных людей по возможности внести свой посильный вклад в завершение строительства кафедрального собора, а также помочь с приобретением всего необходимого для внутреннего убранства (иконы для иконостаса, подсвечников, паникадила и др.) и подведения коммуникаций.
Если будут проводиться «субботники», будем приглашать всех желающих поучаствовать в благоустройстве территории храма. Надеюсь, во благовремении мы закончим строительство, не превращая объект в долгострой. Поэтому и просим жителей и власти края поддержать это благое дело.

— Можно предположить, что на один из таких субботников придет молодой человек, который тоже захочет стать священником?
— Пути Господни неисповедимы. Призвание — это очень личный вопрос для каждого человека.

— Ожидаются ли какие-либо перемены в работе Владивостокской епархии?
— Главная задача церкви во все времена одна и та же — свидетельство о Христе, приведение людей к спасению. Для этого будем и дальше развивать социальное служение, вести работу с молодежью, миссионерско-просветительскую деятельность, строить храмы и созидать крепкие православные общины. Чтобы через участие в делах милосердия и помощь ближним, слышание слова божьего и интересные просветительские проекты человек мог обрести духовную опору, приблизиться к богу, больше узнать о Христе и Евангелии. Чтобы в нашем сложном и суетном мире найти тихую гавань спасения и обрести истинное счастье, которое возможно, когда человек живет в согласии со своей совестью и мире с богом и окружающими его людьми.