Откровенная и достоверная история человека, совершившего преступление под влиянием наркотиков

В Приморье в 2019 году инспекторы ГИБДД отметили рост дорожно-транспортных происшествий, совершенных в состоянии алкогольного опьянения. С начала года было задержано более 500 нетрезвых водителей. Многие из них — повторно. Такое наплевательское отношение как к собственной безопасности, так и к чужим жизням чревато крайне печальными последствиями. Только в 2018 году на приморских дорогах погибли 308 человек. 22 из этих смертей — на совести пьяных водителей, впоследствии осужденных по статье 264.4 УК РФ, предусматривающей наказание на срок от пяти до двенадцати лет. Как меняется мировоззрение человека за эти годы и почему убийца настроен вести трезвый образ жизни на воле, «Приморской газете» рассказал заключенный, содержащийся в лечебно-исправительном учреждении № 23 ГУФСИН по Приморскому краю.

Андрею уже 43 года, из которых последние 12 лет он провел на нарах в колониях, причем не только Приморского края, но и соседних регионов. Сейчас он проходит курс лечения от алкогольной и наркозависимости в ЛИУ № 23 и очень надеется, что очередной суд будет к нему снисходителен и все-таки позволит выйти на волю. Сейчас Андрей производит о себе впечатление рассудительного и толкового человека, умеющего держать себя в руках и вести нормальную беседу — без распальцовки и фени. Гарантией того, что заключенный в разговоре не приукрасил свою жизнь, стало присутствие при нашей беседе психолога учреждения Олеси Приходько, знакомой с личным делом Андрея.     

— Я вырос в городе Бекабаде, в Узбекистане.  Там узнал, что такое наркотики и какой вред они наносят здоровью человека. Я видел, во что превращаются больные наркоманией, и у меня не было никакого желания попробовать эту «дурь» самому. Так что юность моя прошла без зависимости. Затем, с развалом СССР, жизнь резко ухудшилась — работы не стало из-за того, что все предприятия позакрывались, выжил только один завод. Но зарплату там платили нерегулярно. Поэтому я и переехал в Приморье, к тетке.

— Странный выбор. Развал Советского Союза негативно сказался на промышленности и в нашем регионе.
— Но здесь я сразу нашел работу и даже наладил свою жизнь: женился, у меня родился сын. Работал водителем МАЗа в одной полугосударственной компании. Со временем зарплату стали выплачивать нерегулярно, а затем фирма и вовсе обанкротилась. Тогда я перешел на Артемовскую ТЭЦ. Там, правда, зарплату тоже выплачивали нерегулярно, но закрыться такое предприятие просто не могло. Вот и держался за него. К тому же наш сын ходил в ведомственный садик, причем совершенно бесплатно, что решало хотя бы одну проблему. Но затруднительное положение и хроническое безденежье приводили к бесконечным ссорам в семье.

— И вы нашли легкий способ уйти от проблем?
 — Сначала, как и все, снимал напряжение водкой. Так, в 2000 году на очередной пьянке  в одной из компаний я и попробовал героин. Не понравилось категорически. Я даже не думал, что впоследствии увлекусь им снова.

— Почему же все-таки перешли от алкоголя к наркотикам?
— Проявил слабость. Если от водки ты просто становишься добрым, а люди вокруг милыми, но воздействие наркотика совсем другое. Все твои проблемы мгновенно исчезают, появляется чувство эйфории. Чувствуешь себя чуть ли не супергероем. Тебе кажется, что ты все можешь. После этого человек замыкается, его больше в жизни ничего не интересует, кроме как вновь пережить эти яркие ощущения. Становится абсолютно до лампочки, что о тебе думают и говорят другие люди, главное — любыми путями добыть деньги на новую дозу. Грани дозволенного больше не существует, если ради денег нужно пойти на преступление, наркоман не раздумывая сделает это. Так я и оказался на скамье подсудимых.

— Что вы натворили?
— Я лишил жизни человека. Из-за своего пристрастия, своей слабости. И я хотел бы предупредить тех, кто сейчас на воле, не проявлять такую же слабость — употребление наркотиков. Потому что наркоман это не преступник, это больной человек. И чтобы излечить от наркомании, нужно изолировать его от общества. Причем не менее, чем на пять лет.

— То есть посадить в тюрьму?
— Лучше в колонию. Трудотерапия эффективнее, чем валяние на нарах. Про пятилетнее заключение как метод лечения мне однажды рассказал мой следователь, но я тогда ему не поверил. Теперь же, отсидев 12-й год, я убедился в его правоте. Действительно, по истечении первых пяти лет у меня выработалось стойкое отвращение к наркотикам. А затем и к людям, превратившим свою жизнь в крысиные бега по кругу: два года отсидел, освободился по УДО (условно-досрочное освобождение), вышел на свободу. Там пересекся со старыми друзьями, вновь стал колоться. И возвращается к нам с новым сроком. Я неоднократно у таких спрашивал: «Что на воле не так, что вы снова сюда возвращаетесь»? Они отвечают, что там делать нечего. Мол, не могут себя реализовать, найти работу и создать семью. Одна цель — уколоться и больше ничего не интересует.

— Так если все равно возвращаются, то смысл садить?
— Важен срок. Если человек совершил преступление в состоянии наркотического опьянения, то вне зависимости от тяжести совершенного преступления, ему надо дать пять лет лишения свободы, причем без возможности выйти по УДО. Только так можно помочь и ему, и его семье. Меньший срок не поможет. Совсем. Даже сейчас, многие из тех, кто сидит в ЛИУ №23, где нет возможности добыть наркотики, только и твердят: «Скорее бы освободиться, поехать домой и там ширнуться. Такие возвращаются сюда уже через 2-3 месяца. Это потерянные для общества люди. Так что даже тем, кто впервые совершил преступление, за состояние наркотического опьянения нужно давать «пятерку». Потому что по-другому эту болезнь не вылечить.

— Неожиданное заявление…
— Вот, насчет заявления: хочу публично извиниться перед семьей мною убиенного. Я понимаю, что мои слова не облегчат им боль утраты, но я не только на словах, но и на деле хочу им помочь. Вот выйду на свободу, свои дела приведу в порядок, а потом постараюсь принять участие в их семье. Мне это нужно обязательно сделать. Я виноват перед ними очень сильно.

— Но у вас же осталась и своя семья?
— У меня остался сын от первого брака, я с ним общаюсь. А жена со мной развелась. Сейчас у меня уже вторая семья. Дочке три годика. Так что у меня на воле все нормально, меня ждут.

— Что вы говорите своему сыну о вреде наркотиков?
— Учись на моих ошибках, а не совершай своих. Когда меня посадили, ему было всего семь лет. Бывшая была категорически против, чтобы мы с ним общались. Я ее понимаю: отец наркоман и совершил ужасное преступление. Чему такой научит? Но сын все равно ко мне тянется, украдкой от матери пишет мне письма. Мы все эти годы с ним общаемся, хотя восстановить отношения было очень трудно. Своего отчима он называет по имени, а батей — только меня. Он уже взрослый. Недавно, в июне, демобилизовался из армии. Служил в танковых войсках. Теперь вот вернулся в Приморье. Это счастье, когда ты осознаешь, что ты кому-то нужен, что кто-то тебя любит и ждет. Благодаря этому не чувствуешь себя потерянным для общества. Дочка, когда я звоню, вырывает трубку у мамы и засыпает меня вопросами: как я, как мои дела, как здоровье?

— Каким образом вы хотите наладить свою жизнь на свободе?
— Закон требует, чтобы освободившись, я официально устроился на работу. Мне уже 43 года и работать на дядю — это нерентабельно для семьи. Потому что максимум, на что я могу рассчитывать, имея судимость, так это на зарплату в 30 тыс. рублей. У нас тут один недавно освободился, так его взяли охранником на 10 тысяч в месяц. Ну и как на эти деньги семью содержать? Я же хочу открыть ИП. За то время, что я отсидел, появилось много идей, которые можно будет реализовать на свободе. Но сначала, конечно же, устроюсь официально, чтобы осмотреться. Я же понимаю, что за 12 лет жизнь в стране поменялось кардинально. Возможно, поеду в деревню, там земли много. У меня есть опыт выращивания урожая — арбузы в Крыму выращивал. Я найду себя, я в этом уверен.

— Хорошие планы! И хочется верить, что вы больше не оступитесь в жизни…
— Я точно буду законопослушным гражданином, потому что снова сесть не хочу. И я уверен, что если колоться не буду, то сюда никогда не вернусь. Поэтому больше никаких наркотиков. У меня есть семья, которую я люблю, и хочу оставшуюся жизнь прожить вместе с ней.