Почему хоккеистам не стоит ложиться спать раньше девяти, как они чаще всего травмируются и зачем Майк Коммодор «сам себя снял с игры» – об этом и многом другом «Приморской газете» рассказал главный врач ХК «Адмирал» Евгений Харченко.
Хоккейный клуб, появившийся в Приморском крае в прошлом году, быстро завоевал популярность среди населения. Молодая команда достойно отплатила своим болельщикам: в первом же сезоне «Адмирал» пробился в плей-офф Континентальной хоккейной лиги (КХЛ), где дал бой будущему чемпиону. Самый существенный вклад в успех внесли игроки и тренерский штаб клуба, однако за результат боролись и люди, работа которых не видна невооруженным глазом. В их числе – медицинская служба клуба. «Приморская газета» взяла интервью у начальника «адмиральских» эскулапов Евгения Харченко, который подробно рассказал о собственной роли в клубе и работе своих коллег.
Из «Амура» в «Адмирал»
– Когда клуб только создавался, было сложно представить, что уже через пару месяцев во Владивостоке соберется команда профессионалов. А как вы оказались в «Адмирале»?
– Для меня все началось с контакта с генеральным директором команды Александром Филиппенко, который пригласил меня работать в данном клубе. С ним мы знакомы уже несколько лет, еще с той поры, когда он работал вице-президентом в хоккейном клубе «Амур», а я в то время трудился врачом в молодежной команде. С этого все и началось.
– Над предложением долго размышляли?
– Нет, согласился практически сразу, буквально на следующий день. Для меня это был серьезный карьерный рост, потому что прежде я работал в молодежке и предпосылок для перехода в основную команду в качестве главного врача не было никаких. Поэтому предложение «Адмирала» показалось очень интересным.
– Прибыв в расположение команды, на что вы в первую очередь обратили внимание? Было ли оснащение на должном уровне?
– Естественно, так как команда строилась полностью с нуля, в первые дни не было ничего. Фактически, у нас тогда был только офис, которым клуб и ограничивался. Но в очень короткий период – буквально за два-три месяца – мы приобрели минимально необходимое оборудование.
– Собственно, что нужно для полноценной работы медицинской службы спортивной команды?
– Прежде всего, принципиально нужно разделить все на два направления. Есть требования медицинского регламента – это наличие оборудования, необходимого для экстренной помощи: электрокардиографа, дефибриллятора и т.д.
Помимо этого, в каждом клубе, в зависимости от уровня знаний специалистов, закупается оборудование для использования в нуждах спортивной медицины. Последняя включает в себя в первую очередь контроль за функциональным состоянием игроков, который в каждой команде проводится на разном уровне. В нашем случае, я хочу сказать, все выглядит очень даже достойно.
Многое зависит и от лиги. В КХЛ, например, установлен определенный стандарт оказания медицинских услуг, в Высшей хоккейной лиге он совершенно другой, а в Молодежной лиге некоторые услуги и вовсе не востребованы.
– Что именно должен уметь спортивный врач? Чем он отличается, к примеру, от терапевта или хирурга?
– В первую очередь отличается образованием. Для работы спортивным врачом в профессиональном клубе необходимо своевременно оценивать уровень подготовки игроков и давать объективную картину тренерскому штабу. Это очень важный момент. Не менее важно предоставлять и информацию о динамике спортивной формы хоккеистов, прогнозировать подъемы и спады. Тренированность никогда не бывает постоянно растущей или снижающейся, она волнообразна и, если у тренеров есть объективная информация о том, как будет изменяться спортивная форма игроков, для команды это очень полезно.
Обычно спортивных врачей обучают на кафедрах лечебной физкультуры и спортивной медицины. Я сам обучался в Хабаровске, в Дальневосточном государственном медицинском университете.
Правда, на учебе дело не заканчивается: необходимо постоянно работать над своей квалификацией. Я, наверное, несколько десятков раз был на различных семинарах, проводимых КХЛ, а также под эгидой различных физкультурных вузов. Кроме того, хочу отметить, что у меня два высших образования: медицинское (терапевт-кардиолог и спортивный врач) и педагогическое – я тренер по хоккею с шайбой. Это все вместе позволяет более адекватно и объективно понимать разные стороны деятельности в хоккее. Например, помогает непосредственно в оценке физического состояния спортсменов.
– Вы упомянули, что работали в молодежке «Амура». Это помогло вам в становлении в качестве медицинского специалиста?
– Безусловно. В Хабаровске у нас был очень хороший контакт с врачами основной команды «Амур». Буквально за три года мы приблизили уровень работы медицинской службы молодежной команды к основной, что в свою очередь напрямую повлияло на тренированность команды. На сегодняшний день действующих хоккеистов в КХЛ, с кем мне приходилось работать, играет порядка восьми-девяти человек, прошедших школу хабаровского хоккея.
День после трех ночей
– За все эти годы вы, должно быть, досконально изучили специфику работы на Дальнем Востоке?
– Она заключается в том, что приходится часто менять часовые пояса. Уже сами перелеты достаточно сложны и психологически, и физически, особенно когда они происходят часто. Но это еще не самое сложное. От Владивостока до Загреба, например, в зависимости от времени года 10-11 часовых поясов. И перестраиваться вовремя сложно, поэтому здесь есть особые нюансы. Мы ограничены в двухразовых тренировках – практически невозможно прилететь и сразу организовать тренировочный процесс утром и вечером. Элементарно потому, что спортсмены не могут уснуть до трех-четырех часов ночи, поэтому утренняя тренировка просто физически невозможна. Возможность провести занятия появляется только к двум-трем часам дня, вторую тренировку поставить уже некуда.
Есть определенные правила, через сколько часов после возвращения из разных часовых поясов происходит полная акклиматизация. Здесь другой климат, ведь Владивосток находится южнее центральной полосы России почти на 10 градусов северной широты. Это накладывает свои отпечатки. Как человек, проработавший в системе «Амура», могу утверждать, что адаптироваться в Приморье значительно тяжелее, чем в том же Хабаровске. Фактически на сутки дольше, хотя часовой пояс и один.
– Поклонникам хоккея еще известно о так называемом «правиле трех дней». То есть сложнее всего для команды проводить игры спустя трое суток после продолжительного перелета. Так ли это?
– Правильнее всего будет сказать: день после трех ночей. Но это правило актуально только при путешествии с востока на запад. Если лететь наоборот, то цикличность прослеживается не только на третий день, но и на седьмой, и десятый. Только после этого наступает более спокойное, плавное состояние. Так уж устроены биологические часы, и с этим остается только смириться. Мы всегда стараемся прилетать так, чтобы не попадать на кризисные дни. Но с учетом того, что игры проходят с интервалом в сутки, совсем исключить это невозможно. Можете обратить внимание на статистику и календарь – тяжело команда играла именно тогда, когда проводила встречи именно в один из этих трех дней.
– То есть нынешний регламент, когда серии в основном по четыре матча, не очень удобен для команд с востока страны?
– Регламент просто накладывает на все свои отпечатки. Как я уже говорил, вне зависимости от календаря игр в период акклиматизации не избежать. Тем не менее отрицательные эффекты можно свести к минимуму. Мы имеем ряд неплохих фармакологических аппаратов, которые сглаживают эти процессы. Но в первую очередь необходим, конечно, правильный принцип постановки времени рейсов, прибытия, режимов труда и отдыха.
Так что я не назвал бы нынешний календарь неудобным – он просто имеет свои особенности.
– Следит ли медицинская служба за распорядком дня хоккеистов после длительных перелетов?
– Есть рекомендации. Строго следить за этим невозможно, потому что во Владивостоке спортсмены разъезжаются по своим квартирам, но все знают установку. Часов до девяти-десяти вечера спать не рекомендуется, лучше чем-нибудь себя занять. Нагрузками в дни прилета тоже не перегружаем, например, если тренировка есть, то она носит скорее символический характер – растяжка, легкая аэробная нагрузка, баня. Затем обед и до ужина у хоккеистов свободное время. Не все игроки прислушиваются к рекомендациям, но с опытом каждый сам понимает, что нужно вести себя правильно. Все приспосабливаются.
Отмечу, что, даже если не хочется спать, снотворное принимать не советуем. Есть такое понятие, как миорелаксирующий эффект. На следующий день после приема снотворного несколько часов может быть определенная мышечная слабость, и тогда сложно ожидать от спортсменов оптимального физического состояния. Естественно, этого хотелось бы избежать.
Работа по 14-16 часов
– Как вы относитесь к продолжительным перерывам, вроде того, который был на время проведения Олимпийских игр? Многие специалисты высказывались по этому поводу очень резко.
– Нашей команде, как показала практика, этот перерыв пошел на пользу (смеется). Решающие матчи «Адмирал» провел хорошо. Может быть, если бы перерыва не было, нам было бы тяжелее подготовиться к решающим матчам за выход в плей-офф. Но в целом, конечно, такие длительные перерывы для клубных команд негативны.
Дней семь-десять, вроде перерывов на Евротур, еще могут быть полезны, но все-таки «гладкий чемпионат» с зацикленными в определенной последовательности играми дома и на выезде – это более оптимальный вариант. Меньше времени для тренировочных занятий и построения новых тактических схем, но зато больше игр. Если у команды длинная «скамейка» (имеется в виду большое количество хоккеистов. – "ПГ"), мало травмированных игроков и есть возможность варьировать состав, то хоккеисты успевают отдыхать, периодически восстанавливаться. Я за «гладкий» календарь. Максимум – пара коротких пауз на пять-семь дней.
– А что насчет игроков, которые убывают в национальные сборные? Какова их игровая форма после возвращения, не выбиваются ли они из общего ритма? Вы как клубный врач, как относитесь к таким командировкам?
– Как правило, такие игроки более уставшие, но зато они приезжают с другими эмоциями, с совсем другим настроением. Игровая форма, может, и снижается, но эмоциональный подъем многое компенсирует. Вызов в сборную для любого игрока – это на самом деле очень важно. Я полностью поддерживаю такую практику.
– Если анализировать дебютный сезон «Адмирала», насколько интенсивной была работа медицинской службы?
– Я могу сказать, что, к счастью, для нас сезон был малотравматичным. За весь год пять или шесть раз наши игроки были в листе травмированных, причем надолго туда попал только Алексей Угаров после перелома пальца.
Действительно тяжелых и сильных травм не было. Были несколько обострений хронических заболеваний. В целом мы прошли сезон без тяжелых травм, потому работа была более плановой, без каких-либо экстренных операций.
– А какова она – повседневная работа спортивного врача?
– В период домашней серии хоккеисты обычно заняты таким образом: в неигровой день – тренировка, в игровой – раскатка и матч. В первом случае явка у всех сотрудников медицинского отдела (а нас четверо – два врача и два массажиста) – за полтора-два часа до начала тренировки. Когда появляются спортсмены, начинается работа с ними. Люди выходят на лед, мы присутствуем на тренировке во время занятий, оказываем им помощь при необходимости. После окончания ледовой работы и занятий в тренажерном зале происходят восстановительные процедуры, физиолечение, консультативная помощь или аналитическая по результатам тестов со спортсменами и тренерским штабом. В среднем это занимает два-три часа.
В дни проведения матчей все несколько иначе. Как правило, в этот день мы полностью находимся в расположении команды. Вместе с хоккеистами и до игры, и во время, и после нее. Необходимо подготовить хоккеистов к матчу. Каждый выполняет свою работу – у нас четкое распределение труда, никто никого не дублирует. Всего в дни игр на работе проводим по 14 – 16 часов.
– Если спортсменам приходится играть на износ, как, например, в играх плей-офф против магнитогорского «Металлурга», к каким восстановительным процедурам прибегают врачи?
– В основном применяем препараты, которые выводят молочную кислоту – основной субстрат утомления спортсмена. Есть еще препарат, который способствует задержке утомления у игроков. За счет этого и повышаем работоспособность. Эти меры, конечно же, абсолютно разрешены и ими пользуются все команды КХЛ. В том числе и в плей-офф.
Снял себя сам
– Приходилось ли по ходу сезона принимать решение снимать игроков прямо во время матча?
– Да, было такое. Бывает так, что игрок снимает себя сам, когда он просто не может продолжать выступать. Так, например, у Майка Коммодора однажды защемило спину, случилось обострение остеохондроза. Забил гол, но уже приблизительно через две смены обратился к нам и попросил снять его.
А бывают и такие эпизоды, какой случился в плей-офф с Сергеем Барбашевым. Было подозрение на черепно-мозговую травму. Тренерскому штабу дали информацию, что есть вероятность сотрясения мозга, хотя сам спортсмен рвался в бой. Но мы действовали решительно и в тот же вечер отстранили его, сделав все необходимое: МРТ, провели консультацию у невролога, все посмотрели, проверили. К счастью, диагноз не подтвердился, но всегда лучше перестраховаться. Тем более что сейчас КХЛ ужесточает регламент по отношению к травмированным спортсменам. Если есть подозрения на серьезные повреждения, игрока нужно снимать, потому что могут быть самые разнообразные печальные последствия. От повторной травмы до самого худшего. В нашем случае эта мера, к счастью, была сугубо профилактической.
– В условиях современного хоккея каким травмам наиболее подвержены игроки?
– Чаще всего хоккеисты пропускают матч, когда с хорошего броска получают удар шайбой в голеностоп. Основная проблема – это боли и отек. Ничего не сломано, есть ушиб мягких тканей, но спортсмен просто не может ногу в конек обуть. Вроде бы ничего особенного, но человек выпадает из строя на три-четыре дня и, как следствие, вынужден пропустить игру.
– Сейчас межсезонье. В чем заключается работа врача в это время, когда все игроки разъехались в отпуска?
– Признаться, я и сам сейчас готовлюсь к отпуску. А так в этот период мы в основном работаем с селекционерами. Получаем информацию по игрокам, которых менеджмент клуба планирует подписать на следующий сезон, и, когда с ними заключается предварительное соглашение, мы через медицинский центр КХЛ запрашиваем электронную карту спортсмена, чтобы посмотреть, чем он болел, какие у него есть проблемы, особенности состояния здоровья.
Кроме того, необходимо готовиться к новому сезону, своевременно обеспечить клуб необходимыми препаратами спортивного питания – это все будет происходить летом.
Беседовал Алексей Михалдык
