Приморские папы поделились секретами воспитания дочерей

Как известно, когда у мужчины рождается сын, он становится отцом, а когда дочь — папулей. Психологи разных школ и течений солидарны в одном: роль папы для формирования девочки — неоценима. Именно он закладывает ей некий эталон мужчины и дает сигнал того, как мир должен воспринимать ее: любить, ценить, холить и нежить, либо же — наоборот. В преддверии 8 марта «Приморская газета» собрала истории отцов, которые активно принимают участие в воспитании своих девочек. С чем к ним приходят дочери и что самое сложное для папы — выясняем у отцов.

Исповедь папули

Михаил Филатов с дочерьми

Михаил Филатов, журналист. Многодетный отец.
— Есть ли отличия в воспитании сыновей и дочерей? Да, несколько. Так получилось, что у меня пятеро детей, но с существенным промежутком «между». Старшие дети родились в первом браке, когда мне самому было 27 лет, и, как я сейчас понимаю, в тот период я сам не был полностью самостоятельным. Мне казалось, что мальчиков нужно больше приучать к жизненным реалиям, прививать практические умения, учить воспринимать жизнь через опыт. Роль отца сводилась к тому, чтобы просто не мешать им двигаться «в потоке», где-то подправляя, но без напряжения.

Вторая «смена» детей пришла уже в более зрелом возрасте. Не зря говорится, что сначала нужно повзрослеть самим, а потом родить детей. Я понял, что с годами приходит спокойствие в отношении к воспитанию, а потому к своим троим детям (мальчик и две девочки) я отношусь ровно и абсолютно не делаю акцента на гендерной принадлежности. Ребенок для меня сначала человек, а потом уже мальчик/девочка.

Александр Киктенко с дочерью Софьей

Александр Киктенко, экономист, писатель. Отец единственной дочери.
— С моей точки зрения, все папы паникуют перед дочерями. Появление ребенка — это вообще стресс, а дочки — так тем более. Потому что ты не знаешь, что с ней делать. Не можешь примерить на себя. Любой момент в общении и воспитании — он новый. Здесь невозможно вспомнить, как тебя воспитывали родители и использовать этот шаблон. Ты был мальчик. А она — девочка. Это основополагающее.

И из этого различия все и проистекает. Ты, по сути, учишься вместе с дочкой. Вместе с ней растешь, познаешь мир, потому что ее мир на твой совсем не похож. Самое главное, с моей точки зрения, относится к ней как к уже состоявшейся личности, у Софьи всегда было право на свой выбор. Да, ей нужна помощь (и, наверное, всегда нужна будет), сначала она не может ходить, потом не может завязать шнурки, потом заснуть, потом что-то еще. Но это человек прежде всего. У неё свои мысли, свои мечты. И ты должен прежде всего их уважать. Только так появится доверие.

А это как раз самое сложное — завоевать доверие. И не важно, умеешь ты заплетать косички или разбираться в размерах колготок. Если твоя дочь тебе доверяет свои мысли и чаяния, то ты — настоящий папуля. Если не знаешь, что сказать, лучше так и скажи, что не знаешь. Не ври ни в коем случае. Доверие нарабатывается годами, а разрушить его можно в одну секунду.
Ну и не стоит забывать, что она девочка.

Александр Поздняков с дочерью Нюсей

Андрей Поздняков, филолог, экскурсовод. Отец единственной дочери.
— Ребенок у нас очень долгожданный. И когда Нюся к нам пришла, это был невероятный восторг и обожание. Но пылинки с неё никто не сдувает. И наказываем, и обязанности в доме у неё есть... Игрушки, например, собирать/убирать. Она — полноправный член семьи. Наверное, я был готов ко всему, но оказалось, что есть и очень неожиданные и смешные вещи. Например, мы с ней любим ходить в театры. Но есть один минус (шучу, конечно) — раздельные туалеты. Ей 5 лет, Нюся уже все понимает, в мужской не потащишь, в женский сам не пойдёшь. Приходится караулить сердобольную женщину, чтобы сводила, помогла.

Сергей Соловьев и его дочь Даша

Сергей Соловьев, директор Библиотечной сети Владивосток. Отец единственной дочери.
— Я определенно ощущаю особую связь между дочерью и отцом. Это не удивительно совсем, т. к. дочь у нас желанная, и я всегда мечтал о том, что первым ребенком у меня обязательно будет Дочь. Поэтому когда родилась Даша, на нее всегда выплескивалась (иногда и через край) вся возможная отцовская любовь. Да, это не позволяет мне быть иной раз жестким и принципиальным там, где, возможно, следовало бы. Свою же роль отца я вижу в том, чтобы воспитать прекрасного, любящего, воспитанного и образованного ребенка и гордиться им всю свою жизнь.

Константин Ягодин с дочкой Машей

Константин Ягодин, продюсер. Отец единственной дочери.
— Мне было очень страшно первые три дня после рождения Маши. Она же такая маленькая, хрупкая, а вдруг я ей причиню боль, сломаю что-нибудь? Но постепенно я привык к ней, научился всему, что должен делать родитель независимо от пола — и переодевать, и менять подгузники, и купать. Она — моя маленькая принцесса. Я не знаю, что бы я испытывал, будь у меня сын, наверное, тоже был бы счастлив, как любому ребенку. Но Маша — это бесконечный восторг и нежность.

Секреты воспитания

Михаил Филатов, журналист. Многодетный отец.
— Очень помогает, когда дети разновозрастные. Они тогда себя и сами воспитывают, младшие подтягиваются к старшим (в этом плюс в отличие от детсада, где группы по возрастам), быстрее развиваются. В воспитании девочек я больше делаю упор на практику: походы, поездки, спорт. Во всем они участвуют со мной, а поблажки совсем незначительные. В целом я очень добрый папа, если, конечно, дети не садятся на голову. Но даже наказывая, я пытаюсь понять, насколько ребенок осознал вину, а убедившись, могу и поощрить. По этому поводу нередки споры с женой, которая считает, что меня «разводят». Я же очень ценю (по своему детскому опыту) доверие.

Убежден, что есть вещи более глубокие, чем какая-то «четверка» на уроке или испачканная одежда. Например, честность, порядочность и так далее — то есть общечеловеческие ценности.

Александр Киктенко, экономист, писатель. Отец единственной дочери.
— Для меня самое трудное — это когда дочь плачет. Я готов весь мир порвать, только чтобы не видеть этих слез, а она может плакать «просто так». Большие сложности появились, когда ребёнок начал превращаться в «девочку». Когда ей перестаёт нравиться та одежда, которую ты для неё выбираешь (потому что это не модно). Умом я понимаю, что ей теперь нравятся не пластмассовые колечки, а золотые, но перестроить себя с «ребёнка» на «девочку» все-таки сложно. Ещё тяжело было играть в кукол в детстве. Я здоровый мужик, должен был пить чаек из пластмассовой посудки и разговаривать писклявым голоском, озвучивая собачку. Причем игры эти могли длиться часами, а разум настойчиво возвращал меня в реальность воплем внутреннего голоса: «Идиот! Ты выглядишь со стороны как Идиот!»

Но это было важно для дочери, и я сдавался. Редко, но сдавался. Вообще, мне кажется, что папуля для дочери самый важный мужчина. Мы для них самые лучшие, самые смелые, самые сильные. Потому, наверное, они и мужей себе выбирают похожих на нас. На нас тех, из их детских воспоминаний.

Андрей Поздняков, филолог, экскурсовод. Отец единственной дочери.
— В нашей семье за папой чтение книг (и их подбор/покупка), всяческий общепит вне дома и «Нюсеукладка» — то есть засыпание по вечерам и днем в выходные. Для 5-летней девчули папа — это, во-первых, пример и пояснение, почему взрослые не всегда могут быть дома: папа может уехать и ночью (если командировка или ранний заказ), и в выходной, и вечером. Папа — это тот, на ком все держится («Ты же заработаешь на новую говорящую собачку?»). Возможно, мы старомодная семья, но я бы хотел, чтобы и мужа она себе потом выбирала, именно оценивая и понимая, насколько с этим человеком ей будет надежно. Роль отца, мне кажется, незаменима — три года назад отсутствовал дома более полугода (длинные командировки по 2-4 месяца), упустил очень много, долго восстанавливал отношения с дочерью. Одно дело — скайп и пребывание дома на недельку-две и совсем другое — постоянный папа, который может поругать, хочет спать и храпит по ночам. Было сложно: любой «затык», и все — в рев и зовем маму. Сейчас часто наоборот, к папе как к арбитру: справедливо мама наказала или нет? В кафе и всякие буфеты — только с папой, с мамой не то, нет уверенности.

Сергей Соловьев, директор Библиотечной сети Владивосток. Отец единственной дочери.
— Секрет воспитания? У меня есть только одно рабочее средство урегулирования конфликтных ситуаций (будь то учеба или поведение), и оно известно еще со времен Александра Пушкина — это Русский Литературный Язык. А то, что это у нас с дочерью работает, доказывает мне, что я для своего ребенка являюсь авторитетом, и это уже и радует и успокаивает меня как отца. В заключении каждого нашего такого разговора на Русском Литературном Языке я прошу дочь дать мне слово, что она проработает какие-то ошибки или исправить какой-то промах. А я даю слово Дочери по достоинству это оценить. И вот данные нами друг другу обещания, наверное, это и есть самый главный наш секрет воспитания. Ведь невозможно нарушить слово, данное Дочерью Отцу. Как и никакой Отец никогда не нарушит слово, данное Дочери.

Не знаю, насколько это секрет, но чтение книг дочери на ночь действует лучше любого снотворного и на дочь, и на меня (шутка).  

Константин Ягодин, продюсер. Отец единственной дочери.
Не скажу, что есть какие-то секреты. Я всегда стараюсь воспитывать дочь на примерах из жизни, объясняя какую-то ситуацию досконально. И мне невероятно приятно слышать, когда Маша говорит: «Папа, ты был прав!». Дочь вообще очень самостоятельная в поступках, она часто что-то делает, что может не нравиться мне. Очень сложно не сорваться на крик, хотя я в принципе против того, чтобы повышать голос на детей. Я всегда хочу объяснить ей, рассказать, поддержать. Вообще, для меня самое сложное — мне кажется, что я ей даю не все, что мог бы. Наверное, осознание придет постепенно. Но пока переживаю.

Чему должен научить папа

Михаил Филатов, журналист. Многодетный отец.
— Здесь важен личный авторитет в первую очередь. Дело ведь не в бытовых навыках, шитьё там или кухня, а в целом. Я бы не хотел одностороннего воспитания, пусть это будет некая гармония, куда каждый из родителей вносит свой вклад.

Александр Киктенко, экономист, писатель. Отец единственной дочери.
— А чему папуля должен научить дочь? Лазать по деревьям, кататься на велосипеде, ловить рыбу, разводить костер. Постоять за себя. Всему тому, чему ее не может научить мама. А вообще мне кажется, что нет какого-то списка навыков, которым обязательно отец должен научить свою дочь. Скорее это мы у них учимся.

Андрей Поздняков, филолог, экскурсовод. Отец единственной дочери.
— Мне кажется, очень важно разбираться в людях, понимать их и не обижаться, если они не соответствуют твоим ожиданиям. Я бы хотел, конечно, чтобы ей попадались только добрые и хорошие, но понимаю, что этого не будет. Поэтому хотел бы научить её уметь жить со всеми: на одного немного надавить или даже дать сдачи, от другого держаться в стороне, с кем-то дружить, а кого-то простить и не обижать. А ещё тайное желание — чтобы она хорошо понимала язык. Русский язык.

Сергей Соловьев, директор Библиотечной сети Владивосток. Отец единственной дочери.
— Как родителю мне важно дать дочери хорошее образование, поэтому, начиная с дошкольного учреждения, стараемся выбирать для дочери те, которые помогут ей и при поступлении в вуз и в профессиональной ориентации. Сейчас Даша мечтает о музыкальной карьере (дополнительно обучается на хоровом отделении в музыкальной школе им. С. Прокофьева). Как отец я ее в этом поддерживаю, так как у сам играю в нескольких коллективах на гитаре – это мое хобби. Отметил и был растроган, когда обнаружил, что гитара, которая висит у меня в кабинете, после того как ее взяла в руки дочь, была идеально настроена.

Константин Ягодин, продюсер. Отец единственной дочери.
— Отец должен научить тому, чтобы жить в мире с миром. Это основное, с моей точки зрения. А еще умению гармонично сочетать в себе две роли — королевы и коммуникабельного, доброго и отзывчивого человека. Моя задача в ее воспитании — дать то, что не может мама. Мне вообще кажется, что роль родителей должна быть гармоничной. Мама отвечает за какие-то женские компетенции, а вот папа — это выход во внешний мир. Походы, игры и ощущение безопасности мира.