Лемка Хашиева: «Благосостояние измеряется в коровах»

Лемку Хашиеву сегодня знают все фермеры и переработчики молока в Приморье. Она хозяйка одного из самых крупных животноводческих хозяйств по разведению коров и производству молока.  До недавнего времени в её коровниках в селе Борисовка под Уссурийском было 1 100 голов крупного рогатого скота. Формулой успеха фермер поделилась с «Приморской газетой». 

В начале этого года поголовье выросло сразу на 600 голов, потому что Лемку уговорили выкупить обанкротившееся агропредприятие в Суражевке. Так в ее активе появилась еще одна ферма и завод, ежедневно перерабатывающий 5 тонн молока.  Причем сама она расширяться такими темпами не собиралась, два месяца не поддавалась на уговоры, но в конце концов сдалась и приняла беспокойное хозяйство.

— Хозяйство в Суражевке банкротилось, все стадо могли просто пустить в забой. Я два месяца отказывалась, но департамент сельского хозяйства и племенное предприятие убедили меня, что коров надо спасти, — рассказывает Лемка. — Примсоцбанк просил, чтобы я выкупила этих животных и молокозавод, находящиеся у него в залоге.

Коровы молочной породы, у них хороший надой
Фото Глеба Ильинского

— Легко сказать — спасти, а когда это 600 голов?

—Да, 277 голов — дойные коровы, остальное молодняк: телки, нетели, телята. Большое стадо, хороший, перспективный скот.  Всего на предприятии трудилось более 60 человек. Мы почти все рабочие места сохранили и даже зарплату подняли в два раза. Правда, оказалось, что в штате было   слишком много тех, кто ничего не делал и при этом получал огромные зарплаты. Люди, не привыкшие работать, ушли, а те, кто был готов трудиться, остались. Вы же видите доярок, они   очень любят своих коров, они здесь годами работают, по семь, по восемь лет.

— Получается, коров больше в Борисовке, а рабочих мест — в Суражевке?

— А потому что здесь работает еще и молокозавод.  Это дополнительно 20 человек.  Мы сегодня поставляем молочные продукты более 20 наименований в 128 магазинов края. А наше фляжное пастеризованное молоко — в молокоматы «Самбери» и «Калина-МОЛЛ». «Суражевский продукт» делается только из натурального молока без стабилизаторов и консервантов, поэтому нашу молочку разбирают и ждут.

— А как получилось, что в вашем хозяйстве в Борисовке у вас не было собственной переработки молока?

—Темпы роста в каждом хозяйстве свои. Я работаю давно, но начинала с выращивания картошки и сои, у меня было 1 000 га земли. Двенадцать лет назад я переключилась на животноводство, на коров.  Но чтобы какого-то уровня достичь, требуется время. Мы собирались открыть молокозавод в Борисовке еще два года назад, но получилось, что стали закупать коров для дочкиной фермы, строили новые коровники, а это требует средств. Вопрос с собственной переработкой молока пришлось отложить. В этом году, когда мы готовы были готовы запустить молокозавод в Борисовке, возникла Суражевка, все силы бросили туда. Но все-таки молокозавод в Борисовке начнет работать уже в марте. Он будет более мощный, рассчитан на ежедневную переработку 7 тонн молока. Пока у нас не было своей переработки, наше молоко забирали   Уссурийский, Арсеньевский и Владивостокский молокозаводы, ежедневно тонна молока уходила производителям сыров. Мы были самым крупным поставщиком сырья в крае.

Каждое утро доярки приходят доить коров
Фото Глеба Ильинского

— Получается, что вас по производству молока и поголовью опережает только «Грин Агро». Ощущаете конкуренцию?

— В Приморье не может быть конкуренции среди производителей молока. При Советском Союзе у нас было 156 тысяч голов дойного стада. И молока не хватало. А сейчас в крае дойное стадо — 6 тысяч голов. Поэтому у нас еще долго не будет конкуренции. В магазинах много искусственного молока. Я член союза животноводов, знаю, что в прошлом году союз попытался сделать анализ всего молока, завезенного из-за пределов края. Представители союза ездили в Хабаровск, Благовещенск. Оказалось, что адресов производителей, указанных на молочных пачках, нет в природе. А по содержимому это зачастую это разведенное сухое молоко, которое производится неизвестно где.  А люди хотят потреблять натуральные продукты. Поэтому на наше молоко всегда есть спрос.  И сколько бы мы не произвели, у нас его заберут.    

— Лемка, вы в Приморье приехали в 1982 году из Чечни, а часто бываете на родине?

— В прошлом году была на свадьбе племянницы, ездила с дочерью, внучкой и внуком. Внук первый раз в жизни был в Чечне, ему 11 лет. Он чеченец наполовину, невестка русская. В Чечне ему очень понравилось.

Техника помогает справиться с работой быстрее
Фото Глеба Ильинского

— Родина там, а хозяйство и вся жизнь здесь. Скучаете?

— Моя родина уже давно в Приморье, потому что я здесь живу 37 лет. Конечно, я скучаю по родным горам, мне очень понравился Грозный. Его отстроили, это теперь красивый город. Но через две недели у меня началась тоска по Приморью. Я переживаю, как тут идут дела, я хочу скорее вернуться домой, в Борисовку. А из Чечни сюда приехал мой племянник, он сейчас работает у меня управляющим на ферме, в Суражевке, его жена Милана —  на молокозаводе. Они здесь уже год. Племянник заканчивает сельскохозяйственную академию заочно. Детей в садик оформили. Еще два племянника и сын помогают мне в Борисовке. Еще один мой племянник — тракторист, золотые руки, приезжает сюда на сезон. Потом возвращается в Чечню.

— Получается, что в Грозном хуже с работой?  

— Там у всех работы хватает. Но там зарплата 25-30 тысяч, а у меня летом все мои трактористы получают от 60 до 80 тысяч рублей, хотя и работают иногда сутками. С одной стороны, я им помогаю, с другой стороны, они мне.

— Вам приходилось на развитие кредиты брать?

— Конечно, кредиты брала на поголовье, на технику в 2011 году. С ними почти расплатилась, осталась небольшая часть. Есть еще новый кредит, но он тоже небольшой. Думаю, лет через пять мы уже окончательно расплатимся.

Подрастающее поколение
Фото Глеба Ильинского

— А есть ощутимая помощь администрации?

— И департамент сельского хозяйства, и администрация краевая мне всегда помогают. Конечно, они смотрят, кто работает, кто нет. А тот, кто говорит, что ему никто ничем не помогает, это неправда. Мы бы без помощи департамента сельского хозяйства и без помощи государства не выжили. Не только я, но и «Грин Агро», и другие производители.  

— Как людей находите? Сейчас мало желающих работать в сельском хозяйстве, иногда селяне на биржу встают, хотя работу скотника, доярки можно найти. Как вам удается коллектив подобрать, чтобы люди были заинтересованы трудиться?

— Я несколько дней наблюдаю, как человек работает. Если отдачи нет, прощаемся. Но ко мне такие и не ходят, потому что все знают, что у меня надо работать. Я иногда слышу: «К Хашиевой иду работать, чтобы стать человеком». Некоторые специально идут, чтобы не пить.  В этом отношении я человек жесткий. Со всеми — с племянниками, с детьми.  Потому что работа — это работа. А уже дома, если что, разберемся.

Так варится сыр
Фото Глеба Ильинского

— Когда начинали, продали 2-этажный коттедж, купили коров. С тех пор уже встали на ноги, что-то приобрели?  

— Не только коттедж, и машину продали. В то время сын женился, ушел в свою квартиру, дочь училась, а я уставала в этом коттедже, мне надоело убирать 200 квадратов. А тут коровы нарисовались. Мне так хотелось ферму купить. И как по заказу покупатель на коттедж нашелся, он не торговался, заплатил такие деньги, что все ахнули, а я на эти деньги набрала 80 племенных коров.  И все пошло, пошло одно за другим, как будто это уже предрешено было где-то сверху.  Хотя бывали и сложности, как без этого?

— А многие не выдержали, бросили. Что вам придавало сил?

— Бросить нельзя было. Все деньги, которые удавалось заработать, я вкладывала в покупку земли, техники.  И до сих пор все, что я зарабатываю, я вкладываю в развитие хозяйства. У меня, к примеру, нет крутой машины. И у моих детей тоже. Дочка смеется, говорит: «У тебя все считается в коровах», а так оно и есть. Я никогда не сделаю выбор в пользу машины, лучше телят или коров наберу. Почему так? Знаете, это как будто ты несешь какую-то ношу, раз у тебя получается, Бог говорит: «Я тебе еще два мешка добавлю на спину». Так и я — взвалила и несу, а дети помогают.