арсеньев, музей, Приморье

Капитан тайги

13:50 27 сентября 2017
13142
0

В сентябре этого года исполняется 145 лет со дня рождения Владимира Клавдиевича Арсеньева — ученого, путешественника, писателя, исследователя Уссурийской тайги. 27-30 сентября 2017 года во Владивостоке на базе Приморского государственного музея имени В. К. Арсеньева, пройдет научно-практическая конференция «Арсеньевские чтения», посвященная 145-летию со дня рождения Владимира Клавдиевича. С докладами, посвященными его жизни и творчеству  выступят историки и краеведы из Владивостока и Приморья, Хабаровска и Хабаровского края, Южно-Сахалинска и Томска, Москвы и Санкт-Петербурга, Перми и Екатеринбурга. «Приморская газета» также делится с читателем интересными фактами биографии путешественника.

 

СПИСОК ОСНОВНЫХ ЭКСПЕДИЦИЙ В.К. АРСЕНЬЕВА
Май – ноябрь 1906 г. Первая крупная экспедиция на Сихотэ-Алинь (совр. Приморский край).

Июнь 1907 – январь 1908 г. Вторая Сихотэ-Алиньская экспедиция (северная часть Приморского края).

Июнь 1908 – январь 1910 г. Юбилейная экспедиция (Хабаровский край).

Июнь – ноябрь 1911 г. Экспедиция по борьбе с хунхузами (китайскими бандитами). Северная часть Приморского края.

Апрель 1912 – январь 1913 г. Вторая экспедиция по борьбе с отрядами хунхузов (Приморский край).

Сентябрь – декабрь 1915 г. Экспедиция по борьбе с хунхузами (южная и центральная часть Приморского края).

Ноябрь 1917 – февраль 1918 г. Олгон-Горинская экспедиция (совр. ЕАО - Хабаровский край).

Июль – октябрь 1918 г. Экспедиция на п-ов Камчатка.

Июнь – сентябрь 1922 г. Экспедиция в Гижигинский район Охотско-Камчатского края.

Июнь – сентябрь 1923 г. Поездка на Камчатку и Командорские острова.

Май – октябрь 1926 г. Анюйская экспедиция (Хабаровский край).

Июнь – октябрь 1927 г. Экспедиция по маршруту Советская Гавань – Хабаровск (Хабаровский край).

Июль – август 1930 г. Инспекция отрядов, изучающих возможность прокладки железной дороги Хабаровск – Комсомольск-на-Амуре.

Разведчик из Петербурга
Несмотря на то, что Владимир Арсеньев  родился в Санкт-Петербурге, все дальневосточники по праву считают его своим земляком. Ровно 30 лет, половину своей жизни, Арсеньев отдал изучению восточной окраины России, еще во многом бывшей тогда «белым пятном» на карте страны. Его служба на Дальнем Востоке началась в Благовещенске, на берегах Амура. Получив назначение во Владивосток, в 1-й крепостной пехотный полк, поручик Арсеньев по дороге был мобилизован в воинский отряд, защищавший город от китайцев. Это был разгар «боксерского» восстания в этой стране; Владимир Клавдиевич принимал участие в военных действиях и через два года получил первую награду — серебряную медаль «За поход в Китай в 1900-1901 гг.».
Во время службы во Владивостоке он обследовал большую часть южного Приморья, руководя «охотничьими командами». Это были отдельные воинские отряды, что-то вроде «спецназа» тех времен, и занимались они в основном армейской разведкой (рекогносцировкой местности, как тогда говорили). Именно такой деятельностью Арсеньев руководил в годы Русско-японской войны, приобретя неоценимый опыт и получив несколько новых наград.

Линия Арсеньева
С 1906 года  Арсеньев  начал многолетние исследования Сихотэ-Алиня — горной страны, занимающей большую часть края и практически еще неизвестной. Главной его целью было выявление возможных путей движения войск, обследование рек и поиск удобных перевалов. Фактически это была военная география, но интересы лично Владимира Клавдиевича охватывали флору и фауну, этнографию и археологию, привычки, быт и даже язык местных народностей. Изучая животный и растительный мир Сихотэ-Алиня, Арсеньев обратил внимание на то, что здесь обитают как северные, так и южные виды. В 1912 году он на местности выявил и описал прохождение границы между маньчжурской и охотской флорой и фауной. А в 1961 году, через 50 лет, известный ученый Алексей Куренцов подтвердил правильность этих выводов и предложил назвать эту черту «линией Арсеньева».

Легенды рождались в пути
Исследуя край, Владимир Клавдиевич встречался с фактами, которые так и не смог объяснить. Например, появление «летающих людей». Читая записи исследователя, можно прийти в выводу, что знаменитая «летающая женщина», якобы живущая в Приморской тайге, тоже ведет свою генеалогию от арсеньевских записей. Это произошло в июле 1908 года на реке Гобилли, притоке Анюя (Хабаровский край). Сначала Арсеньев увидел «медвежий след, весьма похожий на человеческий», а его собака стала жаться к ногам. Потом какой-то зверь шевелился в кустах и снова затаивался. Тогда Арсеньев бросил в его сторону камень, и тут произошло неожиданное.

Цитируем исследователя: «Я услышал хлопанье крыльев. Из тумана выплыла какая-то большая темная масса и полетела над рекой. Через мгновение она скрылась в густых испарениях, которые все выше поднимались от земли. Собака выражала явный страх и все время жалась к моим ногам. В это время с другой стороны послышались крики, похожие на вопли женщины. Так кричит сова в раздраженном состоянии…»

Вернувшись к биваку, Арсеньев рассказал своим спутникам-удэгейцам о том, что видел. Они совсем не удивились и пояснили, что в этих местах живет человек, который может летать. Охотники пробовали за ним следить, но он пугает людей шумом и криками. А китаец сказал, что в его стране тоже встречаются летающие люди; их называют «ли-чжен-цзы», они живут в горах, вдали от людей. Кроме того, Владимир Клавдиевич  записал несколько местных легенд о «летающих людях».
Трудно поверить, но он писал и о… русалках. В книге «Сквозь тайгу» Владимир Арсеньев описывает туман на реке: «Он похож был на человека в длинной одежде с рукой, поднятою как бы для нанесения удара». Удэгейцы ему пояснили, что это «Ганиги» — женщины, живущие в воде. Они очень красивы и имеют длинные хвосты. Иногда «Ганиги» выходят из воды голыми или в одежде, сотканной из тумана. Они могут позвать кого-то по имени, и такой человек скоро утонет…

 

Арсеньев в удэгейском костюме в центре и удэгейцы с реки Анюй. Фото wikimеdiа.ru

От мифов к реальности
Владимир Клавдиевич интересовался буквально всеми обитателями Уссурийского края: у него есть описания тигров и леопардов, медведей и кабанов, также он собирал сведения об иманах (так раньше называли горалов) и ныне исчезнувших красных волках. Арсеньев заспиртовывал змей и ящериц, ловил жуков и бабочек, самолично изготовлял чучела птиц. Мало кто знает, что в 1913 году он стал первым, кто занялся кольцеванием пернатых на Дальнем Востоке России.
Очень большой вклад внес Арсеньев, как ни странно, в ихтиологию. Достаточно сказать, что одной из первых его работ стала статья «Наблюдения над лососевыми Зауссурийского края» — это 1908 год. Большое количество образцов местных рыб он отправил в музеи и университеты европейской части России. Кроме того, он был первооткрывателем хорошо нам известной семы, описав ее в 1910 году под аборигенным названием «чумо». «Настоящие» ихтиологи открыли ее только через два года.
Но главной  наукой для Арсеньева всегда была этнография. Он уделил огромное внимание местным народам, занимаясь и их древней историей, и современным ему состоянием. Многих из удэгейцев, нанайцев, тазов он защищал от произвола, подавая рапорты и предложения начальству, а порой и физически спасая аборигенов края. Любовно выписанный им образ гольда Дерсу Узала полюбился миллионам читателей во всем мире и вошел в «золотой фонд» кинематографии.
К сожалению, бесследно пропал главный, как он сам считал, труд Владимира Клавдиевича — книга «Страна Удэхе», над которой он трудился почти 30 лет, до самой своей смерти. Впрочем, не найдены и другие его работы, и некоторые дневники, но поиск продолжается. Поскольку огромное арсеньевское наследие рассеяно по многим российским и зарубежным архивам, есть вполне реальная надежда найти и опубликовать еще очень многое, что позволит нам лучше понять масштаб этой выдающейся личности.

Арсеньевские клады  
К годам Гражданской войны относится до сих пор не разгаданная  арсеньевская тайна. В то время ученый жил на станции Корфовской близ Хабаровска, но туда являлись то белые, то красные, то просто бандиты.

И тогда В. К. Арсеньев собрал золотые и серебряные награды, военные ордена, ценные вещи, дневники и часть рукописей (в том числе «Страну Удэхе»), сложил это все в цинковую банку и закопал недалеко от дачи. Но спустя несколько лет, когда он вернулся, место своего «клада» найти не смог, поскольку дача сгорела…

Пока не найдена и так называемая «зеленая книжка» В. К. Арсеньева, о которой вспоминал его брат Александр: «Зеленая книжка имела гибкий переплет. Владимир хранил в ней важные записи, касающиеся находок драгоценной руды, пещер смерти, мест, богатых женьшенем». Не найдена и карта легендарной плантации «корня жизни» в верховьях реки Лефу (Илистой), которую Дерсу Узала подарил Владимиру Клавдиевичу, хотя некоторые лица видели цветную схему и детально описывали ее.

 

Страница из дневника В. Арсеньева. Фото wikimеdia.ru

Загадкой стала смерть
Советский период для В. К. Арсеньева был достаточно успешным. Он стал известен как писатель, его книги переиздавались; его привлекали к составлению пятилетних планов, к обследованию территорий, к выбору трасс для новых железных дорог. Были, конечно, и сложности: в 1926 году он давал показания в ГПУ, а в 1928-м его сын Владимир был исключен из горного института во Владивостоке из-за службы отца в царской армии. Но в целом отношения В. К. Арсеньева с советской властью были деловыми.
Его неожиданная смерть в 1930 году (он простудился во время поездки в низовья Амура) многим показалась странной. Ходили слухи, что Владимира Клавдиевича отравили японцы (вариант — чекисты), что его неправильно лечили врачи, даже что он был злодейски убит… Однако все это оказалось домыслами; сохранившиеся в архиве Приморского края справки о его здоровье говорят, что оно еще раньше было подорвано длительными голодовками в экспедициях. Вот сердце и не выдержало…
После смерти вокруг имени В. К. Арсеньева начались всякого рода измышления. Его упрекали в «немарксистском» подходе к науке, а потом и в заговоре против советской власти. К сожалению, «ответчиками» за все это стали его родственники.

Первую супругу с сыном и внуками выселили из Дальневосточного края, и они вернулись обратно только в 1957 году. Еще более трагично сложилась судьба его второй жены: в 1938 году она была расстреляна, а их дочь Наташа провела 13 лет в лагерях и тюрьмах.

Наверное, считать судьбу В. К. Арсеньева счастливо сложившейся не стоит. Он добился всего вопреки обстоятельствам, иногда очень сложным. И то, что его книги живут среди нас, что его продолжают изучать, издавать, о нем пишут книги — только подчеркивает значимость этой личности. Новое собрание сочинений В. К. Арсеньева, хотя и не очень быстрыми темпами издаваемое во Владивостоке, безусловно, будет востребовано.

 

Комментарии


Авторизуйтесь с помощью соц. сетей