В начале июня город Сочи в юбилейный раз стал эпицентром кинематографической жизни страны. 25-й Открытый российский кинофестиваль «Кинотавр» подвёл свои негласные итоги стольких лет работы: вспомнил мэтров и вновь задал вектор молодым кинематографистам. Об этом «Приморская газета» сообщает со ссылкой на пресс-службу кинофестиваля «Меридианы Тихого».
«Каждый раз, находясь на показе конкурсного фильма, я испытывал щемящие и нежные чувства»
На «Кинотавре» демонстрировался ролик, посвящённый юбилею кинофестиваля: каждый раз я вновь видел лица великих, выдающихся советских и российских актёров, режиссёров, победителей и триумфаторов прошлых лет. И это вызывало какое-то счастливое состояние, потому что хоть прямо, хоть косвенно, но и ты имеешь отношение к кинофестивальной деятельности, ты тоже находишься в этом культурном, творческом, эмоциональном пространстве. Это ощущение было очень точно передано организаторами.
И не было никакого пафоса, наверное, не нужного в этой ситуации. Была светлая грусть и надежда. Это главные эмоциональные ощущения от всей «юбилейности» «Кинотавра». И поразительно, в каждом фильме была эта светлая грусть, и всё было неразрывно связано, как одно целое.
На одном фильме, прямо во время показа, мне захотелось выскочить на сцену и просто закричать: «Да, так и было!». Потому что время, которое отражалось в картине, имело отношение к моему времени, моей молодости. Это было «Кино про Алексеева» Михаила Сегала. На фильме «Класс коррекции» мне хотелось плакать, хотя я насмотрелся за 12 лет кинофестивальной жизни картин, и очень редко хочется заплакать от того, что происходит на экране, искренне, взахлёб зарыдать.
Это был первый для меня «Кинотавр», после которого я вернулся немножко просветлённый, с какой-то идиотской, счастливой улыбкой, натыкаясь в аэропорту на углы и чемоданы.
«Находясь на крупнейшем смотре российского кино, нельзя было не затронуть тему его развития, места в мировом кинематографическом сообществе и порассуждать, что же стремится донести режиссёр до зрителя посредством искусства»
Особенность нашего кинематографа в том, что наша страна – это огромное пространство. Мы живём, работаем и снимаем кино, находясь между Европой и Азией. С этой точки зрения современный российский кинематограф занимает уникальную позицию, которую невозможно более никому занять.
Не менее интересен вопрос о влиянии разных частей света на наше кино и наоборот. Долгое время, особенно в середине 90-х, шли разговоры о том, что влияние советского кинематографа на кино других стран закончилось. И что кроме классиков Тарковского и Сокурова ничего лучшего уже российские режиссёры снять не способны. И по логике, наш кинематограф должен был развалиться, ведь в то время всё в стране разваливалось. Но мне кажется, что это только задало нам новый вектор: мы наоборот стали жадно осваивать открывшиеся вновь пространства и узнавать имена и фильмы доселе закрытые или запретные.
И мне кажется, сейчас в мире вообще мало кто на кого оказывает влияние, если говорить серьёзно. Конечно, если молодой человек берёт в руки в первый раз камеру, преклоняясь перед Ларсом фон Триером и Андреем Звягинцевым, там будет подражательный момент... А если говорить глобально, то всё это уходит, и подражаний становится все меньше.
