Артур Нагапетян: «Я за любую активность в рамках Уголовного кодекса»

Природа лидерства волнует исследователей не одно десятилетие. Почему одни люди могут встать впереди всех и вести за собой массы, а другим это не дано. Какие качества определяют лидера и от чего зависит его появление? Эти вопросы однозначного ответа не находят. Но в том, что лидеры важны и именно они определяют развитие страны, совершая прорывы в каждой из важных сфер, не сомневается никто. В России уже второй год действует конкурс, который помогает выявить перспективных управленцев, помочь им раскрыть свой потенциал в полной мере. Там самым страна получает новые идеи и, соответственно, мощный толчок во всех сферах жизни государства. О природе лидерства, о важности конкурса и необходимости умения правильно выстраивать модель развития той или иной ситуации изданию рассказал преподаватель ДВФУ, участник двух конкурсов «Лидеры России» Артур Нагапетян.

 — Что заставило вас принять участие в конкурсе «Лидеры России»?
— Для того чтобы ответить на ваш вопрос, придется немного углубиться в историю. Я очень рано попал в университетскую среду — стал студентом уже в 14-15 лет. И мне невероятно повезло: практически на второй паре меня заметил профессор Михаил Терский, который стал моим наставником и многое дал не только в формате научной деятельности, но и личностного развития. Мы с ним как-то говорили об участии в различных конкурсах, и он так образно выразился, что, выходя на охоту, надо целиться и стрелять во всех зайцев. И всех приносить как добычу. Иначе и смысла нет. Здесь речь идет именно о том, что надо участвовать во всех конкурсах, претендовать на все возможные сейчас для тебя гранты, имея в виду победу. Так что я теперь за любую активность в рамках Уголовного Кодекса.

— Все же вернемся к «Лидерам»?
— Да, так вот посыл, сформированный Михаилом Васильевичем, и стал определяющим при принятии решения участвовать в конкурсе. Будучи преподавателем в университете, вы постоянно сталкиваетесь с проектной деятельностью в самых разных форматах, чаще всего в роли управленца. Важно, чтобы ребята видели, что исследователь также может быть классным управленцем и наравне конкурировать с другими. Да и, кроме того, это же невероятно крутая система по определению твоего уровня знаний. Я вообще люблю такие вещи: тесты, рейтинги. Так что с радостью подал документы на участие. Не могу сказать, что мне сразу раскрылась вся глубина конкурса. Вы только представьте себе: протестировать порядка 200-300 тысяч человек! Проранжировать их всех — это невероятно масштабная задача! Кстати, в этом году ввели контрольное тестирование, которое полуфиналисты проходят уже на площадке конкурса. И этот шаг, это решение сводит на нет сомнения в честности знаний каждого. Я же, условно говоря, потом пойду и провалюсь, а это стыдно. Разве нет? Это уникальный механизм, который позволяет выявить интеллектуальный потенциал людей. Первый год у меня не получилось пройти в финал. Было неприятно, честно говоря. Хотя мне сложно подобрать точное слово, чтобы передать ощущения. Но я понял, что, для того чтобы попасть в финал надо искать какие-то новые методы взаимодействия с людьми в контексте именно этого конкурса. Были нюансы, к которым я оказался не готов.

— К взаимодействию с другими лидерами?
— Не совсем. Я преподаю не первый год, и мне казалось, что могу управлять аудиторией. Но в этой ситуации я, как преподаватель, априори стою над студентами. А на конкурсе мы — за одним столом, в равных условиях. И надо не только продемонстрировать свои навыки, умение мыслить и выдавать решения в максимально короткий срок в стрессовых условиях, но и выстроить взаимодействие внутри команды. Ведь побеждает или проигрывает именно команда. В другой обстановке вы могли бы себя проявить, раскрыть, а здесь крайне ограниченный временной промежуток и еще 15 человек, желающие победить. Есть люди, которые выдают глубокие, сильные мысли, но им нужно время. А тут надо говорить максимально просто, что для меня немного сложно, потому как любое простое слово могут не так понять.
 

— А как же утверждение о том, что, если гипотеза не может быть объяснена простыми словами, она не имеет права на существование?
— Вы абсолютно правы: любую мысль нужно выражать простыми словами, но, повторюсь, очень важно, чтобы вас поняли. А в ограниченный промежуток времени высказать понятно и доступно то, что только что пришло в голову, довольно сложно. Важно, чтобы слушающие были на каком-то одном уровне с вами, потому как может возникнуть ложная иллюзия понятности. Если бы, скажем так, на пальцах можно было передать любую концепцию, то не писались бы многотомные энциклопедии.

— Хорошо, с простотой более или менее понятно. А что еще важно?
— Та культура, которая сложилась за этим конкретным столом. Это можно сравнить с разными видами экономик. Допустим, в одной системе не принято выбрасывать на улицу мусор.

— Сингапур?
— Да. А есть пример, когда все это делают.

— Китай.
— Отлично! И вот тут очень важен начальный старт, та точка, от которой все это пошло. Первому всегда сложно начать что-то. Если все перебивают друг друга, то и тебе придется это делать, иначе тебя никто и не заметит. Если все говорят по очереди, то и ты делаешь то же самое. И очень интересно, когда меняешься столом, изменяется и взаимодействие с участниками.

— А как можно выбрать единого лидера среди остальных лидеров?
— Здесь не нужно выбирать лидера, но нужно договориться и установить правила. Я вот что делал: брал бутылку и просто бил по столу. Люди сначала недоумевали, опасались, что если они успокоятся, то окажется, что я молодец и победил. Но видя, что я не останавливаюсь, просто прекратили кричать. И потом, когда только начинался шум, я тянулся к бутылке, и все сразу снижали накал общения. В данных условиях это сработало. В других — все может быть совсем иначе. И кроме того, очень важно поймать химию взаимодействия с людьми, пусть не со всеми, но надо выработать некую команду единомышленников. Потому как, если я чувствую, что вас кто-то готов поддержать, я не буду говорить ничего поперек. Но ведь и в жизни мы тоже для любого дела ищем единомышленников.

— Артур, а какова сфера ваших научных интересов?
— Я бы не называл себя уже состоявшимся исследователем, я еще молодой и юный. Мне очень повезло, потому что, еще будучи только аспирантом, я получил много грантов и стажировок, где участвовал в научных школах с участием ведущих российских и зарубежных специалистов в сфере анализа данных. И мне повезло узнать и увидеть все те принципы, модели, эконометрические инструменты и программные продукты, которые необходимы для работы с данными, что позволяет принимать обоснованные решения в любой сфере, например, в госуправлении, бизнесе и т.д. Это важно, потому как дало опыт соприкосновения и осмысления чего-то нового. Многое я смог перенять, это касается отрасли моего исследовательского интереса. Например, я занимаюсь моделированием волатильности: рынки, акции, фондовые рынки. Мы строим модели, которые сами обучаются. Второе направление – пространственная эконометрика. Это все, что касается, учета пространственного взаимовлияния при определении различных закономерностей и причинно-следственных связей. Например, какие факторы влияют на склонность к кредитованию человека? Понятно, что ваша склонность брать или не брать кредиты, зависит от вашего дохода, вашего образования, семьи, склонности к риску, но есть и пространство, которое тоже оказывает воздействие: принято брать кредиты или нет. Каков опыт у окружения и так далее. Чем Россия хороша, у нас много регионов, можно выявлять характерные особенности для каждого субъекта. Эта тема важно и для бизнеса. Можно создавать уникальные модели, позволяющие найти наиболее короткий путь к своему клиенту. Какие условия максимально привлекательны здесь, кто чаще берет и так далее. Сейчас будем плотно работать по сопровождению нацпроектов.

— То есть эконометрика ...
— Отвечает на конкретно поставленные вопросы: есть ли связь между двумя явлениями, причинно-следственные связи либо же их нет или они ложные. Чем больше мы интегрируем полученные данные в процесс принятия решения, тем более эффективны они будут. Кстати, лидерам этот курс просто необходим, я убежден. Ведь как будет обидно, если вы ведете за собой людей, а вас можно будет обмануть ложными аргументами.

— Мне кажется, что лидерам важно еще и уметь просчитывать последствия и видеть конечную цель.
— Да, пожалуй, это не менее важный шаг. Согласен.

— От чего зависит лидерство?
— Сложно сказать. Составляющих лидерства очень много. Есть какие-то врожденные качества, есть развитые. Я, честно говоря, делю лидеров и менеджеров. Часто эти понятия смешивают, путают. Но разница огромна. Возьмем обычного человека: он принимает все решения исходя из собственных интересов. У него в голове нет ответственности и боли за потери других. Хороший менеджер может думать в интересах команды — троих человек, например. А лидер думает не только о себе и своих людях — для него вообще нет границ: все проблемы, которые есть, надо решить. Для него нет рамок. Таких людей действительно мало.

— Будущее за лидерами или менеджерами?
— За лидерами, конечно. Но я не уверен, что они всегда мыслят в созидательном ключе — примером этому является мировая история. И вот наша задача, как преподавателей, выявлять таких людей на ранней стадии и бережно формировать их, чтобы не извратить заложенное в них. Конечно, нам важен каждый, важны их ценности, и я, сотрудник вуза, должен формировать систему так, чтобы она, не ломая психику, была как минимум нейтральна для всех. А вообще, принципиально важно видеть в человеке потенциальные возможности, его красоту и суметь его самого заразить тем, какой он удивительный и тем, что он может сделать. Так, чтобы он сам в это поверил и пошел вперед, стараясь не потерять уникальность.
— Спасибо!