На столе перед оперной певицей Юлией Маточкиной лежат тени, пудра и бессчетное количество кисточек для макияжа. Рядом хлопочет гример, а чуть дальше висит ярко-красное платье Прекрасной Дульсинеи — особенно любимой героини звезды Мариинского театра. Сценический макияж занимает около 30 минут, уже через час начнется второй премьерный показ оперы «Дон Кихот» в рамках III Дальневосточного Международного фестиваля «Мариинский». «Приморская газета» беседует со знаменитой меццо-сопрано.
«Дон Кихот». Фото — Наташа Разина
— Юлия, в этом году во Владивостоке в третий раз прошел фестиваль «Мариинский». Вы участвовали в каждом. Как Вам, понравился «Мариинский-2018»?
— В этом году во Владивосток привезли серьезную программу, даже «Тристана и Изольду» Рихарда Вагнера. Для неподготовленного зрителя эта музыка сложна, но с каждым годом приморский зритель становится все более образованным музыкально, поэтому премьера пришлась ему по вкусу. У владивостокцев уже есть свои фавориты, на которых билеты раскупают задолго да премьеры.
Я всегда с большим удовольствием выступаю в столице Приморья. Меня особенно радует премьера «Дон Кихота» Массне на вашей сцене. Эта опера дается редким театрам мира, а потому можно гордиться тем, что во Владивостоке ее ставит петербургская Мариинка.
— В «Дон Кихоте» Вы играете Прекрасную Дульсинею. Насколько я знаю, это одна из Ваших любимых ролей.
— Оперу «Дон Кихот» я знаю буквально с ее появления на сцене нашего театра. На премьере я играла второстепенную роль воздыхателя Дульсинеи. Но спустя годы режиссер Яннис Коккос предложил мне роль ее самой. Надо сказать, что Дульсинея мне очень близка по темпераменту. А еще — она одна из тех моих немногих персонажей, которая не погибает в финале. Но ее ждет другая печальная участь: она понимает, что всю жизнь прожила без любви.
— А каких еще своих героинь любите?
— Получаю колоссальное удовольствие, когда исполняю партии Любаши («Царская невеста») и Дидоны («Троянцы»).
Юлия Маточкина. Фото предоставлено пресс-службой Мариинского театра
— Какую премьеру от Вас ждать в ближайшее время?
— Сейчас работаю над ролью Амнерис («Аида»), дочери фараона, которая тайно влюблена в начальника дворцовой стражи Радамиса. Я долго откладывала ее, и даже не из-за насыщенного графика. Просто думала, что мне еще рановато браться за эту героиню: может быть, в силу возраста. Но настало время рискнуть: премьера назначена на декабрь.
Инфографика «Приморской газеты»
— Бывало ли такое, что героиня Вам не соответствует?
— Не сказала бы, что не соответствует, ведь все-таки режиссер оценивает, кому подойдет та или иная роль. Но с Кармен, например, пришлось потрудиться. На мой взгляд, любая меццо-сопрано хочет спеть партию жгучей цыганки. Хотя про себя я не могу сказать, что я рвалась быть Кармен, да и в музыке я была не со всем согласна. Просто в один момент позвонил Валерий Абисалович Гергиев и сказал: «Давай!». В общем, партию я учила 10 дней, откладывала до последнего. Это как со свадьбой, знаете: когда дата праздника давно известна, но платье ты все равно покупаешь в последнюю неделю. Со мной было примерно то же самое.
А еще в «Фаусте» есть персонаж Зибель. Эта партия написана под юношу, который влюблен в Маргариту. Однако режиссер, который ставил «Фауста» в нашей Мариинке, решил, что Зибель — женский персонаж. Несмотря на то, что во входной арии Зибель для Маргариты собирает букет и волнуется, понравятся ли ей цветы — в общем, нотки очевидно романтические — его все равно сделали девушкой. Думаю, что композитор Шарль Гуно, который сочинил эту оперу, даже и представить себе не мог такой поворот событий. Я до последнего не могла понять, как мне из этого юноши сделать женский персонаж, как сыграть, чтобы зритель поверил. На сцене я хочу проживать жизнь другого человека, быть им, а не казаться. Пусть даже три часа.
— Юлия, Вы часто называете себя певицей-актрисой. Что имеется в виду?
— Безусловно, голос — главный инструмент любого певца. Но все-таки опера — это еще и костюмы, и харизма, и особая атмосфера. Понимаете, мы не можем просто выйти и механически исполнить свою партию. Тогда зритель нам не поверит.
Чтобы вжиться в роль, я перед каждой постановкой ищу информацию о том, для какой певицы писалась музыка, каким она была человеком, как прошла ее премьера. Мне кажется, когда ты перевоплощаешься в кого-то, знать важные детали вроде того, чем он жил, как он одевался, куда он ходил — просто необходимо.
— Вы всегда довольны своей работой?
— Я помню все свои выступления, буквально с каждым партнером. Чаще всего мне не нравится то, что я делаю. Такой вот я самоед: сижу после выступления и отматываю его в своей голове назад, как на кассете. Бывает, хочется вернуть время на две секунды назад и сделать по-другому. Пожалуй, это актуально не только для оперы, но и для всей человеческой жизни. Сколько всего мы бы исправили, будь у нас вторая попытка.
— Юлия, а Вы помните своё первое выступление в Мариинском?
— Да, конечно. Тогда проходил фестиваль молодых композиторов, и я играла в премьере «Шпонька и его тётушка» по Гоголю, пела одну из сестер Сторченко. До сих пор прокручиваю в голове эту пусть и небольшую, но яркую и немного комическую роль. Дирижировал Валерий Абисалович и мы очень громко пели, надеясь, что мы ему запомнимся и понравимся.
— Вы, наверное, тогда очень сильно волновались. Спустя годы выступлений удалось перебороть это чувство?
— Я волнуюсь перед каждым выступлением, даже перед самым маленьким, когда надо спеть два слова или двадцать два. Наверное, это хорошо. Мой педагог в музыкальном училище всегда говорит: «Если ты перестанешь волноваться — значит, тебе пора торговать помидорами».
«Дон Кихот». Фото — Геннадий Шишкин
— Представители старой школы уверяют, что перед премьерой лучше остаться в одиночестве и полностью абстрагироваться от внешнего мира. А Вы чем заняты перед первым выступлением в новой роли?
— Раньше я так и поступала. Отключала телефон, ни с кем не разговаривала. В общем, «копила силы», так я это называла. Но перед премьерой это не всегда работает: вроде ты лежишь в одиночестве, но никак не спится. Прокручиваешь тексты в голове один за другим, а вдруг ещё и партнёр вместо шага влево пойдет направо? Но в последнее время я ухожу от этого. Теперь перед премьерой смотрю, как разные артисты исполняли мою героиню. Вроде и на нужную волну настраиваюсь, и из роли в то же время не выхожу.
— Юлия, не устаете от бесконечной смены ролей?
— Я очень счастливый человек, потому что работаю в этой профессии. Очень часто люди вынужденно или по каким-то другим причинам работают не там и не в той области, где мечтали. У меня часто спрашивают: «Юля, ты что, живешь на работе?». Да, я там днюю, ночую, и буду это делать! Как бы я временами не ворчала, играть и петь — это огромное удовольствие. И я ни на что его не променяю.
* Фото на главной — Геннадий Шишкин