Вячеслав Стародубцев: «Общение — самая большая радость для режиссера»

Комическую одноактную оперу «Мавра» представят на Приморской сцене Мариинского театра. Автор произведения — одна из ключевых фигур музыкального модернизма Игорь Стравинский. Главные роли в постановке исполнят солисты учреждения. В основе сюжета спектакля — невероятная история о влюбленном гусаре и его даме сердца. Однажды, не выдержав натиска чувств, юноша устраивается в дом возлюбленной под видом новой кухарки. Однако вскоре переодетого в женское платье кавалера застают за неожиданным для прислуги занятием — бритьем бороды, и указывают ему на дверь. О том, как проходят репетиции в преддверии премьеры, зачем соединять драматический и оперный театры на одной сцене и где найти вдохновение, «Приморской газете» рассказал режиссер-постановщик спектакля Вячеслав Стародубцев.

— Вячеслав, ранее на Приморской сцене Мариинского театра уже показывали оперу «Мавра». Сейчас вы вновь приглашаете на премьеру этого же спектакля. Чем новая постановка отличается от предыдущей?

Фото Глеба Ильинского

— Во-первых, я очень благодарен руководству Приморской сцены Мариинского театра за то, что мы вновь обратились к этому произведению. «Мавра» — потрясающая комическая опера. Я рекомендую посмотреть ее всем, кому хочется радости, позитива. Мне кажется, такой спектакль должен быть в репертуаре вообще каждого театра.

Во-вторых, я расскажу, чем все-таки новый спектакль отличается от старого. У нас — другие исполнители. Раньше партию гусара Василия, который как раз переодевается и устраивается кухаркой в дом к Параше, пел Илья Астафуров. Сейчас я работаю с Всеволодом Мариловым. Практически полностью поменялась концепция постановки. Моя концептуальная идея — объединение жанров оперного театра и драматического. У нас произошли глобальные изменения в декорациях. На самом деле многое из того, что я перечислил, планировалось и в прошлый раз, но, поскольку было мало времени на постановку, сделать этого так не получилось. Сейчас мы воплощаем все имеющиеся задумки в реальность.

И самое главное изменение, на мой взгляд, — музыкальный материал отлежался. Это важно, поскольку материал очень сложный, он должен впитаться в кровь, мышцы, руки и ноги артиста. Я чувствую, что мы работаем уже на другом уровне. Музыка — уже в них. Для меня просто счастье работать в таких условиях. Нет технических проблем. Поэтому еще раз хочется поблагодарить Мариинский театр, за то что удалось вернуться к этой постановке.

— Вы говорите, что соединили драматический и оперный театры в спектакле. В чем такой подход выражается?​

— Опера — непростой жанр. И мы понимаем, что есть оперное слово, которое несколько отличается от драматического. Для меня было очень важно найти такой сюжетный симбиоз. Я внедрил не только текст из «Домика в Коломне» (так называется шуточная поэма Пушкина, сюжет которой лег в основу комической оперы «Мавра» — «ПГ»), но и стихотворение «К Наталье» (стихотворение Пушкина, которое поэт посвятил своей жене — «ПГ»). Я нашел оригинальный романс «Стонет сизый голубочек», который также внедрил в постановку, чтобы еще сильнее подчеркнуть драматизм тоски русской женщины по любимому, то, как она страдает, как ждет своего мужчину. Кроме того, мы сейчас работаем с актером из молодежного приморского театра, чему я очень рад. Таким образом, мы не просто объединяем жанры, но и два театра, оперный и драматический, по ту и по эту сторону красивейшей бухты Золотой Рог. В объединении — большой залог востребованности современного театра, интереса к нему у зрителя.

 

Фото Глеба Ильинского

— Насколько я знаю, вы ввели в оперу новых персонажей, которых нет в оригинальной постановке. Расскажете о них? 
— Ни для кого не секрет, что когда артисты поют оперу, не всегда понятно, что именно они поют. Поэтому существуют титры. Про Анастасию Кикоть и Всеволода Марилова, исполняющих ведущие партии, я сейчас не говорю. В «Мариинке» все артисты потрясающие. Но все же для меня очень важно донести до публики то, что происходит на сцене. Поэтому появился Пушкин, который рассказывает сюжет, и Коломбина, с которой они его музыкально иллюстрируют. Такой ход, на мой взгляд, очень идет оперному театру.
Кстати, в последнее время мне везет работать с творчеством Пушкина. В день рождения Моцарта, 27 января, я представлял премьеру оперы «Моцарт и Сальери» Римского-Корсакова, которая написана также по мотивам одноименного произведения поэта. Через несколько дней я представлю оперу «Мавра». Творчество Пушкина — вечный источник вдохновения и идей. Стравинский — замечательный композитор. «Мавра» сегодня, как и много лет назад, все также свежа и близка зрителю. 

— Музыка Стравинского, как вы уже сами признались в начале разговора, — не самый легкий материал для работы. Как вам работается с наследием композитора?

— Для меня это вообще один из любимых современных русских композиторов. Хотя его творчество уже давно относят к классике. Музыка Стравинского — во многом реминисценция стилей и направлений. В ее основе уже лежит мультижанровость. А я как раз стараюсь объединить драматический театр, хореографию, пластику, музыку. Поэтому мне это очень близко. Для меня это уже по-настоящему родной и любимый материал.

— «Мавра» — опера комичная. Наверняка зритель будет ожидать каких-то шуток, анекдотов. В спектакле есть над чем посмеяться?

— Один из законов театра — делать все серьезно, тогда зритель будет смеяться. Если изначально выстраивать какой-то неорганичный комизм, ничего не получится. Знаете, артисту иногда приходится сдерживать слезы, чтобы зритель заплакал. Вот здесь то же самое. Только у нас артистам где-то придется сдерживать смех, чтобы зритель смеялся. Надеюсь, приморцам понравится премьера.

— Я знаю, что у вас множество проектов. Вы работаете в России, Белоруссии, Эстонии, Финляндии. Чувствуется разница при работе, допустим, с нашими артистами и артистами за границей? Помогает ли вообще такой опыт при создании новых постановок?
— Конечно, разница есть, и она ощущается даже не между работой в России и за границей, а при работе в каждом театре. Мне, правда, удалось посотрудничать со многими великими оперными артистами. Я работал с Вероникой Джиоевой, Ильдико Комлоши. В Новосибирске мы не так давно открывали новый зал, были там с Лоуренсом Браунли. Также я работал с Юлией Маточкиной, Олегом Видеманом, Ириной Чуриловой. Это мировые имена.
Я не был в Приморье два года, и за это время набрался уникального международного опыта, который дает мне возможность требовать и от приморских артистов чего-то большего на этот раз. Я смотрю на них уже новым, более широким взглядом. Им это тоже интересно, они учатся, вдохновляются.
С Марией Агасовной Гулегиной у меня теплые отношения, мы постоянно на связи, часто переписываемся в «Фейсбуке». Сегодня буквально разговаривали о том, какую огромную роль в спектакле играет язык тела. Мария Агасовна сейчас готовит мастер-класс, на котором больше внимание уделит тому, как правильно существовать пластически на сцене. Мне эта тема очень близка, я посвятил ей свою диссертацию.

 

Фото Глеба Ильинского

— При постановке оперы «Мавра» вы также уделяете много внимания этому вопросу?
— Конечно. Причем есть разные стили, направления, которые подходят разным театрам. Здесь более камерная обстановка, поэтому хочется особенно тонкой работы. В связи с этим скоро к нам приедет режиссер по пластике Сергей Захарин. Он соавтор многих моих постановок. С приездом Сергея структура спектакля еще сильнее изменится.

— У вас за плечами — множество проектов, а вы снова и снова беретесь за новые. Что вас вдохновляет?
— Меня вдохновляют люди. Вот сегодня я пришел на репетицию, вижу артистов, каждый из которых по-своему уникален, интересен, талантлив. У каждого — горящие глаза. Перелеты, какими трудными бы они не были, мне тоже нравятся, поскольку они предвещают новые знакомства, встречи. Меня вдохновляет живопись, я очень люблю ходить в музеи.

Я считаю, это счастье — иметь возможность работать над разным материалом, в разных городах и странах, с разными артистами. Общение — это вообще самая большая радость режиссерской профессии. Наверно, поэтому я до сих пор получают удовольствие от работы.