Сергей Арамилев: «Север Приморья — одна большая проблемная зона для тигра»

Сергей Арамилев: «Север Приморья — одна большая проблемная зона для тигра»

12:55 24 сентября 2017
1252
0

Еще десять лет назад количество тигров в Приморье неуклонно уменьшалось. Тогда экологи били тревогу, разрабатывали планы сохранения уникального вида, старались решить проблему на государственном уровне. Ситуация сдвинулась с мертвой точки, когда был принят ряд законов, ужесточающих наказание браконьеров и контрабандистов, а природоохранные организации активно занялись просветительской работой. Кроме того, на защиту полосатого хищника встали известные люди: актеры, певцы, политики. Важность сохранения символа Дальнего Востока сегодня очевидна даже самым юным жителям страны. Теперь экологи решают новую задачу: как соблюсти баланс между развитием экономики и сохранением природы. Об этом «Приморская газета» беседовала с директором приморского филиала Центра «Амурский тигр», кандидатом биологических наук Сергеем Арамилевым.

— Сергей Владимирович, интервью выйдет практически накануне Дня тигра — это уже традиционный праздник для Приморья. Что в этом году подготовлено интересного?

— Действительно, праздник уже стал традицией, причем у него правильный формат: он проводится фактически самими горожанами и для горожан. Мы, приморский филиал Центра «Амурский тигр», используя наши возможности, сделали его еще немного ярче, масштабнее.

Праздник будет состоять из трех частей. Первая — официальная. Вторая — это праздничный концерт для работников Госохотнадзора, который мы проводим уже четыре года. Помните, долгое время в стране были популярны праздничные концерты в честь военных, пожарных, милиционеров? Сотрудники особо охраняемых территорий всегда оставались в тени. И третья часть — открытие первого в мире памятника инспектору Госохотнадзора.

— До нас никто не отмечал заслуги инспекторов?

— Есть памятники сотрудникам особо охраняемых природных территорий. Но на плечи сотрудников Госохотнадзора ложится более тяжелая задача: им ежедневно приходится сталкиваться с браконьерами и пресекать их деятельность. Зачастую нарушители вооружены, причем у многих из них оружие нелегальное. В итоге такие встречи приводят к тяжелым последствиям. Поэтому нам важно отметить вклад инспекторов охотнадзора в вопросы сохранения биоразнообразия леса.

— Как будет выглядеть памятник?

— Скульптура представляет собой фигуру инспектора, который держит в руках тигренка. Такой собирательный, но узнаваемый образ получился. Автор скульптуры — Петр Чегодаев, который создал мемориальный комплекс, посвященный Василию Ощепкову — основателю дзюдо в России. Петр сам родом из Владивостока, так что понимает чаяния жителей края. Радует, что скульптура получилась не особо пафосной.


— День тигра в Приморье отмечают уже 18 лет, верно? Есть ли от него какой-то эффект?

— Вы правы, официально празднику 18 лет — приказ Юрия Копылова вышел в 2000-м. А если говорить об истории праздника, то его начали отмечать еще в 1995 году.

Эффект есть, причем довольно значительный. Смотрите, раньше в каждом детском саду обязательно был зооуголок, где жили морские свинки, хомячки, канарейки... И дети с юного возраста приучались за ними ухаживать. Затем ребенок переходил в школу, где были уроки природоведения, журналы юных натуралистов и так далее.

Советское государство воспитывало экологически сознательных граждан. Система образования закладывала понимание того, что природа — это ресурс, который надо беречь и любить. Сейчас же все иначе. Молодой человек читает в интернете, что можно купить оружие и поехать в лес пострелять. Он так и делает, не задумываясь о последствиях.

Тем не менее благодаря Дню тигра в 2010 году нам удалось собрать более 1 миллиона подписей в поддержку решения запретить вырубку кедра. То есть люди, которые уже понимают важность природы и ее сохранения, в крае есть. Именно такие праздники помогают менять мышление и формировать правильное отношение к природе.

— Сергей Владимирович, несколько лет назад вводились довольно жесткие карательные меры за убийство тигров. Уже есть результат?

— Да, подобные меры были приняты, и как показывает статистика, они дали эффект. Стало сложнее сбывать шкуры животных (речь не только о тиграх), искать каналы перемещения товара за границу. Сейчас, как показывает статистика, количество убитых тигров снизилось с 50 до 20 особей в год.

За последние годы было вынесено около 15 приговоров в отношении граждан России и других стран, пойманных на браконьерстве. Фактически все случайные люди и любители быстрых денег из этого теневого бизнеса ушли, остались только «зубры».


Откровенно говоря, это радует, потому что теперь люди боятся быть пойманными. А кроме того, такой подход привел к удорожанию стоимости продукта. То есть сейчас надо потратить больше усилий, чтобы его добыть, а цена не всегда покрывает понесенные расходы.

— Можно ли составить своего рода карту Приморья, где у тигров наиболее тяжелое положение?

— Такая карта есть, с очень четко выраженными «пылающими» районами: это северная часть Ольгинского района, большая часть Чугуевского, Дальнегорский, Кавалеровский Тернейский, Красноармейский районы. И, конечно, Уссурийск.

— В Уссурийске еще остались тигры?

— Остались, но не в том количестве, в котором могли бы быть. Леса там есть, места для жизни тоже. Но в этом районе людей больше и поток браконьеров тоже. Они истребляют копытных, которые являются кормовой базой для хищника.

— Можно ли говорить, что тигры перестали находиться под угрозой исчезновения?

— Все довольно сложно. Понимаете, тигр — это тропическая кошка. Да, он здесь живет 30 тысяч лет, но для него это по-прежнему стресс. Много тигров здесь никогда не будет много: места непригодны. Для бенгальского тигра достаточно 100 кв. км, потому что даже на таком небольшом участке ему хватает не только кормовой базы, но и еще можно разместить несколько самок, что важно для размножения.

А наши леса в зимний период не могут поддерживать биоразнообразие, поэтому на юге Дальнего Востока зверю не хватает участка даже в 1 000 кв. км. Максимальное количество тигров, которое может обитать в наших лесах — 800 особей.

— А какой необходимый минимум особей для выживания вида?

— Порядка 500 особей. Это тот уровень, когда они могут существовать стабильно без вливания животных из зоопарков. Сейчас в крае примерно 550 тигров. Но эти 50 легко могут исчезнуть. Так что тигр — это вид, который всегда должен быть под защитой.

Нужно выстраивать систему защиты таким образом, чтобы она охраняла всех животных. Да, мы ушли от периода, когда нужно было вводить военное положение в сельской местности, как в 90-х, думать о программе интродукции тигров. Сейчас мы вполне можем работать в нормальном режиме, в современном правом поле, чтобы копытные были в количестве, когда их хватает всем: и тиграм, и людям.


— Несколько лет назад мы с вами говорили о том, что есть прямая зависимость: уходит человек с территории, заканчивается хозяйственная деятельность — природа восстанавливается. Сейчас идет обратный процесс: началось восстановление экономики, заселение края. Я говорю про дальневосточные гектары. Какие здесь могут быть риски?

— Проект выдачи дальневосточных гектаров, безусловно, нужный. Но экологические риски здесь есть, они связаны с выдачей участков в лесах. Насколько мне известно, сейчас никаких ограничений по виду деятельности не существует, человек имеет право делать то, что он хочет. В частности, выращивать свиней. Напомню, этот вариант является одним из рекомендованных для освоения полученного гектара.

Лес — это территория тигра, а сейчас представьте: в его владениях возникает что-то новое, непонятное, и, естественно, зверь туда пойдет. Не думаю, что это будет приятная встреча для всех ее участников.

Кроме того, домашние животные являются переносчиками опасных заболеваний: ящура, африканской чумы свиней, чумы обыкновенной. Эти заболевания могут уйти в дикую природу. В этом случае придется проводить депопуляцию, проще говоря, уничтожение, диких кабанов. Это на данный момент единственный в России способ борьбы с африканской чумой свиней. В результате у тигра может исчезнуть кормовая база, что приведет к сокращению численности вида.

Но самая большая угроза — пожары. Представьте, по всему лесу будут разбросаны источники возгорания, ведь в России привыкли бороться с растительностью исключительно палами. Мы же не сможем рядом с каждым домом поставить по охраннику и следить за сохранностью леса. Кроме того, будет сложно контролировать, чтобы владельцы гектаров не занимались незаконной охотой. Поэтому для нас, природоохранного сообщества, это крайне сложная тема.

— Сергей Владимирович, а есть ли у вас какой-нибудь план «Б»? Ну, как будет реагировать природоохранное сообщество, если все же леса пойдут под освоение?

— Это как с тигром: оптимист видит красивый оранжевый фон, а пессимист — траурные черные полоски. Так вот, я — оптимист. По последним данным, у нас зависли примерно шесть тысяч заявок на гектар. Даже если половина из них окажется в лесах, то это посильная для нас нагрузка. Будем объяснять, договариваться, либо же убеждать менять профиль работы.


Как в Америке делали в свое время: когда фермеры начали активно вырубать секвойи, правительство начало создавать условия для того, чтобы им было невыгодно это делать. Так что и мы будем искать формы взаимодействия с владельцами гектаров.

Ольга Ильченко

Комментарии


Авторизуйтесь с помощью соц. сетей