Анучинские разведчики в столице края

Уникальный случай «братания» между армейскими разведчиками и моряками военно-морского флота Императорской России стал известен благодаря дежурной газетной статье.

Загадки топонимики
Урочище Анучино (ныне райцентр) было, по распространённой версии, основано 1880 году служивыми 2-го Восточно-Сибирского стрелкового батальона под командованием прапорщика Анучина, по чьей фамилии потом и назвали поселение. Однако этот вариант скорее принадлежит к «народной топонимике» и выглядит очевидно неверным. Во-первых, дорога до урочища проложена в 1883–1884 годах. Во-вторых, прапорщик не мог командовать батальоном, так как это должен был быть офицер в звании не ниже подполковника. И действительно, документально известно, что этим батальоном командовал подполковник Флоринский (или Флоренский).

Таковы утверждения известного владивостокского краеведа Романа Авилова. Историк Амир Хисамутдинов считает, что в Анучино была переименована деревня Верхнеромановка, существовавшая на месте одноимённого телеграфного поста. Название же ей было дано в честь генерал-губернатора Восточной Сибири и командующего войсками Восточно-Сибирского военного округа в 1879–1884 годах Дмитрия Анучина. Действительно, линия Амурско-Уссурийского телеграфа, который начали сооружать в 1862 году, проходила через это урочище, где была станция Верхне-Романовская, на картах совпадающая с будущим Анучино.

Как бы там ни было, информация нуждается в уточнении… Анучино в ранге районного центра по-прежнему находится при впадении Муравейки (ранее Эрльдагоу или Эльдога) в Арсеньевку (ранее Даубихе). Надо сказать, что прежде это был пункт дислокации довольно крупного разнородного воинского контингента, что вытекало из его стратегического положения — практически в центре края. Через Анучино проходили буквально все крупные исследовательские экспедиции, отсюда были проложены дороги в более северные и восточные районы. Соответственно, о самом Анучино и событиях вокруг него довольно часто писали первые газеты Уссурийского края.

Вот это охота
Итак, газета «Владивосток» 1 июля 1890 года сообщала: «22-го июня в Владивосток прибыла, прямым путем из ур. Анучина, охотничья команда 2-го Восточно-Сибирского стрелкового батальона в составе 1 унтер-офицера и 16 стрелков вместе с заведующим командою подпрапорщиком». Сама команда была сформирована ещё весной 1887 года; первоначально в неё назначали по четыре стрелка от каждой роты, а с 1889 года — по восемь человек от роты. Бойцов выбирали не наобум, а согласно особым качествам; как писала газета, это были «исключительно перворазрядные стрелки, люди безупречного поведения, расторопные, крепкого здоровья и хорошие ходоки».

Такие требования предъявлялись потому, что слово «охотник» в первую очередь означало «доброволец», а тщательно отобранные рядовые были, говоря современным языком, войсковыми разведчиками. В газетной статье это пояснялось так: «Назначение команд состоит прежде всего в выработке боевых охотников и проводников по краю, как известно, пока еще совершенно бедному сколько-нибудь хорошими путями, и по которому войскам, в случае надобности, может прийтись двигаться не только по тропинке, но и по заросшим местам». Как мы знаем, через 10 лет после описанных событий подобную «охотничью команду» Владивостокской крепости возглавил Владимир Арсеньев.

Зимой с «охотниками» проводились специальные занятия: методы и способы разведки; ориентирование по компасу, солнцу, звездам, деревьям; чтение карт и планов, нанесение простых схем; грамотных обучали составлению донесений и описаний.

Практиковалась «особая» гимнастика, причём внимание обращалось на выработку у них способности к преодолению любых препятствий. Обучали их также видам охот на зверя и птиц, знакомили с их повадками. Начиная с весны, проводились двусторонние учения, включающие разведку, захват постов и другие действия по боевой специальности. То есть это было что-то вроде спецназа того времени…

Не забывалась и собственно охота. Круглый год разведчики охотились, что составляло «единственный источник для снабжения команды всем ей необходимым». Часть добытого шла на питание, часть продавалась; четверть вырученных денег шла удачливому стрелку, другая четверть распределялась между другими охотниками, а половина поступала в общий фонд: на приобретение ружей, пороха, патронов и амуниции. Охота, кроме сугубо утилитарной (питание) пользы, вырабатывала у людей выносливость, сообразительность, реакцию и другие нужные качества. Также благодаря ей разведчики изучали все тропинки в радиусе как минимум 50 вёрст от места дислокации батальона.

Туда-сюда обратно…
Во время службы «охотники» проводили рекогносцировки ближайших местностей, разведывали пути к какому-либо пункту, куда батальону могли приказать переместиться в случае начала военных действий. Такие «экскурсии», как их тогда называли, иногда длились до 3-4 недель. В течение последних трёх лет анучинская команда разведала Сучанский и Тудогинский перевалы через Сихотэ-Алинь и всё горное пространство между рекой Даубихе (теперь Арсеньевка) и озером Ханка. А в 1890 году «охотникам» было поручено пройти по кратчайшему направлению до Владивостока и на обратном пути исследовать тропинки от села Раздольное до Анучино.

Одежда и снаряжение «охотников» описывалось довольно подробно. Это были холстяные рубашка и брюки; фуражка с козырьком; вместо сапог — улы с суконными портянками.

Положенные шинели они не носили, осенью и зимой под рубашку надевали мундир, а также имели рукавицы из изюбриной кожи.

С собой брали палаточный холст, которым накрывались ночью. Патронные сумки были заменены козырями, известными нам по снимкам джигитов, нашитыми прямо на рубашки. Помимо винтовки, каждый «охотник» имел нож-кинжал, носимый в ножнах. С собой брали по смене белья, запасные брюки, сухари, чай, соль; всё это было в мешке за спиной, наподобие ранца.

Отряд вышел из урочища Анучино 13 июня, поднялся по долине реки Эльдоги (Муравейка) на 20 вёрст, оттуда охотничьей тропой перевалил в долину реки Тудоги (так раньше называлось верхнее течение Арсеньевки). Затем вдоль труднодоступного хребта в течение трёх суток, двигаясь по тайге без всяких троп, «охотники» вышли в долину реки Майхе (теперь Артёмовка) к деревне Новые Хатуничи (40 километров от Шкотово). Не доходя до устья Майхе, разведчики свернули на дорогу к Владивостоку. Сюда они прибыли поздно вечером 22 июня, то есть на 10-й день, преодолев 165 вёрст, из них около 60 вёрст без всяких троп, ориентируясь только по компасу.

Добро пожаловать!
Хотя во Владивостокской крепости были свои «охотники», командующий войсками округа генерал-адъютант барон Андрей Корф, узнав о предстоящем рейде команды, пожелал видеть её «прямо с похода в том виде, как она придёт». Поэтому немедленно по прибытии во Владивосток, несмотря на позднее время, весь отряд был представлен ему командиром батальона, тоже приехавшим из Анучино в столицу края. Газета сообщала: «Его высокопревосходительство, подробно осмотрев команду и расспросив о рекогносцировке, выразил команде свое полное удовольствие». Только после этого «охотников» устроили ночевать в помещении казармы сапёрной роты.

В целом во Владивостоке анучинским «охотникам» был оказан самый радушный приём, даже с экскурсиями (теперь уже в современном смысле). Сам коменданта крепости, генерал-майор Николай Аккерман, велел принять их как дорогих гостей. И в воскресный день, 24 июня, отряд был приглашён в лагерь 1-го и 5-го стрелковых батальонов, где бойцов приветствовали командиры. Затем анучинцев угостили «отличным обедом» в компании членов охотничьих команд этих батальонов, так что можно было и поговорить о службе, и обменяться опытом.

Входил ли в понятие «угощение» алкоголь — вряд ли, однако газета писала так: «Эта товарищеская охотничья трапеза прошла весьма оживленно, закончившись пением и плясками».

Начальник эскадры вице-адмирал Павел Назимов также пригласил гостей «разделить хлеб-соль с матросами». На это тут же откликнулись командиры крейсеров «Адмирал Нахимов» и «Адмирал Корнилов». С утра 25 июня за «охотниками» был прислан паровой катер с «Адмирала Нахимова», и они были представлены самому адмиралу. Потом анучинцев «разобрали» офицеры и боцмана, которые показали им все особенности кораблей, а затем угостили «водкою и обедом». На этом праздник не закончился: «Отдохнув после того на крейсере, охотники были доставлены с него на «Адмирал Корнилов», где им показана была артиллерийская тревога, а затем их угостили чаем с ромом». Вот оно какое, морское гостеприимство!..

И снова в поход
26 июня 1890 года охотничья команда из Анучино отправилась на пароходе «Новик» в Раздольное, чтобы оттуда пойти таёжными тропами к месту дислокации своего батальоне. Как писала газета «Владивосток», отбыли они, «унося из Владивостока признательное воспоминание о внимании и полнейшем радушии, с которым она была тут принята, а виденное ими здесь, конечно, останется памятным охотникам на всю жизнь и послужит им надолго темою для рассказов товарищам». Конечно, увидеть воочию большой и шумный город, грозные боевые корабли, познакомиться с их экипажами — можно себе представить, какое впечатление это могло произвести на солдат из глухого таёжного урочища…
Штатских граждан на военные корабли в прежние времена приглашали довольно часто (не исключая и дам — вопреки известной примете). Вообще-то считается, что военно-морские силы и сухопутные войска всегда, скажем так, критически-снисходительно относились друг к другу. Но вот теперь нам известен конкретный пример дружеского общения армии и флота, правда, инициированного по приказу начальства, зато вполне искреннего.  

Иван Егорчев, член Русского географического общества